Интервью председателя Правления НАУФОР Алексея Тимофеева агентству "ПРАЙМ ТАСС" - 18 марта 2010 года

В каком состоянии находится разработка законопроекта "О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком"?

В настоящее время над этим законопроектом ведется работа по его подготовке ко 2-му чтению в Государственной думе. Работа ведется рабочей группой, созданной для этих целей при Комитете по финансовым рынкам, и состоит из депутатов, представителей ФСФР, НАУФОР, представителей журналистского сообщества. К настоящему времени законопроект прошел достаточно большую переработку.

Не могли бы вы рассказать о замечаниях, которые вы выдвигали и что из них было учтено?

Если говорить о замечаниях НАУФОР, то существенных было несколько. Во-первых, нас не устраивало определение понятия "манипулирование" как оно было дано в законопроекте, прошедшем первое чтение. Это определение, как и определение, данное в настоящее время в Законе "О рынке ценных бумаг" в ряде случаев не позволяет отличить манипулирование от обычной рыночной практики, например от интрадей-трейдинга. Для того, что бы избежать ошибки в квалификации закон и законопроект используют оценочные категории, такие например как "отсутствие экономического смысла" в действиях, лишая понятие "манипулирование" необходимой юридической определенности и создавая высокий риск произвола или ошибки из-за недостаточной компетентности. Именно поэтому мы считали принципиальным, особенно с учетом того, что манипулирование является уголовным преступлением, добиться максимальной юридической определенности. Сделано это было путем как можно более точного описания объективной стороны правонарушения, то есть его внешних признаков, и сокращения, насколько возможно оценочных категорий. В целом, рабочей группе удалось найти необходимой решение. Во-вторых, нужно было сделать ясным, что манипулирование является умышленным уголовным преступлением, исключив возможность привлечения к уголовной ответственности за манипулирование по неосторожности. Это является непростой задачей и отсутствие адекватного решения - недостаток действующего закона и законопроекта, прошедшего первое чтение. Дело в том, что в законе пытались дать определение манипулирования одинаково удачное сразу для трех отраслей права – гражданского, административного и уголовного, не учитывая того, что представления о субъективной стороне – вине, в каждом из них свое. Именно это, потребовало дополнить законопроект поправками в Уголовный кодекс с тем, что бы признать манипулирование преступлением только в том случае, если оно было умышленным. С этим вопросом был связан и другой – составы правонарушений должны быть материальными, то есть манипулирование должно наказываться только в случае наличия отрицательных последствий, причем существенных. В результате сделанной работы общее количество составов манипулирования предлагается уменьшить по сравнению с действующим законом, хотя они и будут дополнены классическим случаем манипулирования – "pump and dump".

В-третьих, - определение понятия "инсайдерская информация". Оно отличается еще меньшей юридической определенностью, чем понятие "манипулирование". Полной, даже такой как в случае манипулирования юридической определенности на уровне закона, для этого понятия добиться трудно. В законопроект, как предполагается, будет внесена отсылка к нормативным актам ФСФР, определяющим такую информацию. При этом, будет преодолено смешение этого понятия с информацией, раскрываемой эмитентами.

Кроме того, это было общей и для манипулирования и для инсайда проблемой, разграничение ответственности профессиональных участников рынка ценных бумаг за действия их клиентов и сотрудников. Эта проблема не решается ни действующим законом ни законопроектом, прошедшим первое чтение. Между тем это вело к ответственности профучастников за действия, которые были за пределами их контроля. И здесь тоже пришлось адаптировать положения законопроекта к различным отраслям права.

Как еще предлагается изменить законопроект?

В настоящее время в законопроект предлагается внести и изменения в Уголовный кодекс, предусматривающий уголовную ответственность за использование инсайдерской информации. Мы всегда выступали за мораторий введения такой ответственности для того, что бы могла сформироваться практика привлечения к административной ответственности. Именно поэтому в связи с введением уголовной ответственности за использование инсайдерской информации возникла дискуссия о сроках ее введения. В настоящее время в законопроекте, обсуждаемом в рабочей группе, предусматривается 3-х летний с момента официального опубликования закона мораторий, что является на наш взгляд минимально необходимым сроком для оценки закона и его изменения, если это понадобиться. Последнее не праздный вопрос – опыт работы над законопроектом показывает, что действующие положения Закона "О рынке ценных бумаг" о манипулировании и Уголовного кодекса об ответственности за него, хотя и были внесены недавно с большой помпой, крайней неудачны и требуют концептуального пересмотра.

Вообще, регулирование этих вопросов, требует крайней острожного и вдумчивого подхода. В целом, у меня есть основания считать, что правоохранительные органы и суды не готовы к применению этого закона и возможно, что в этом предстоит убедиться, несмотря на все усилия для того, что бы адаптировать закон к их нынешнему уровню развития. Разумеется, предстоит дальнейшее обсуждение законопроекта при его подготовке ко второму чтению, как в самой рабочей группе, так и в комитетах Госдумы, возможно, учитывая поправки в Уголовный кодекс, не только в комитете по финансовому рынку.

С 1 июля 2010 г вступят в силу новые нормативы достаточности собственных средств профессиональных участников рынка ценных бумаг. Готовы ли, на ваш взгляд, профучастники к повышению нормативов?

Невозможно дать ответ обо всех профессиональных участниках. Повышение требований к капиталу задело в первую очередь небольшие, главным образом региональные компании. Количество профучастников, которые будут не в состоянии выполнить требования по собственным средствам уже значительно. Мы проигрываем не только в количестве, но и в качестве индустрии. Я знаю о некоторых региональных компаниях, отказывающихся от лицензий, при том, что они существуют по 10-15 лет, справились с двумя финансовыми кризисами и образуют ядро профессионального сообщества в своем регионе. Разумеется, многие компании в состоянии подтянуть собственные средства к новым требованиям, но на наш взгляд, и их деятельность угнетается новыми требованиями. Имеющийся капитал вполне достаточен для операций, которые совершают профучастниками, сопоставим со спросом на их услуги, по мере необходимости собственники бизнеса предоставляют дополнительный капитал. Новые требования связывают средства, используемые в обороте, ограничивая деятельность и развитие компаний.

Повышение требований к собственным средствам не решает вопроса о защите от недобросовестных компаний. Что касается последних, то следовало бы признать, что борьба с такими компаниями является рутиной в деятельности регулятора, которой он не может избежать, манипулируя требованиями к капиталу или к чему бы то ни было еще. Смею вас заверить, что недобросовестные компании достаточно недобросовестны для того, что бы имитировать соблюдение любых, самых невероятных, требований ФСФР. В этом смысле вывод, что повышением административных барьеров, можно снизить вероятность появления недобросовестных участников является нелепым.

По вашим оценкам, сколько профучастников может уйти с рынка после 1 июля?

Как мы и прогнозировали с рынка может уйти до 30 проц. компаний, действовавших около года назад. Однако даже, если количество ушедших будет, отчасти, компенсировано пришедшими на рынок не произойдет накопления качества.

Вопрос о роли небольших профучастников на финансовом рынке является концептуальным. Зарубежный опыт свидетельствует о том, что роль малых и средних компаний в финансовой индустрии велика. На развитых рынках таких компаний большинство и, по нашему мнению, в России увеличение количества мелких и средних профучастников должно поощряться, особенно с учетом российской территории и потребности в привлечении населения ан финансовый рынок. Это касается и других финансовых организаций. Однако в настоящее время у нас наблюдается обратная тенденция, которая охватывает не только участников рынка ценных бумаг, но и банки, и страховые организации. По моему мнению, политика по консолидации финансовых организаций, которая проводится сейчас, ничего кроме вреда развитию финансового рынка не принесет.

Предпринимаются ли какие-нибудь меры, направленные на то, чтобы сохранить добросовестных профучастников?

ФСФР сейчас готовит новые поправки в порядок расчета собственных средств, в том числе с учетом предложений, которые мы подготовили в прошлом году. Мы надеемся, что все эти изменения смягчат ситуацию с собственными средствами, устранив очевидные недостатки действующих правил расчета. Вообще же ФСФР ведет системную работу, в том числе над пересмотром правил лицензирования. Возможно ей удастся вооружится новыми, более гибкими регулятивными приемами, более адекватными задачам, которые она ставит. Тогда и требования к собственным средствам займут в ее арсенале подобающее место.

В какой стадии находится рассмотрение законопроекта "О защите розничных инвесторов", и какова судьба института инвестиционных советников, которые упомянуты в этом законопроекте?

Насколько я могу судить, обсуждение законопроекта, предусматривающего внесение изменений в Закон "О рынке ценных бумаг", в том числе введение нового вида профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг – инвестиционного консультирования, идет в ведомствах. Изначально, при обсуждении института инвестиционных консультантов дискуссия шла о том, должна ли их деятельность подчиняться лицензированию или достаточным является требование об их членстве в СРО. Та и другая модель регулирования в мире существует, и инвестиционные консультанты являются самой массовой профессией финансового рынка. В любом случае к инвестиционным консультантам предполагалось установить минимальные по сравнению с иными профессиональными участниками рынка ценных бумаг требования, связанные главным образом с квалификацией и конфликтом интересов. Концепция инвестконультантов укладывается в концепцию высококонкурентной и широкой индустрии финансовых посредников, а их регулирование содействовало бы институционализации и повышению привлекательности их услуг для инвестирующего населения. Надо ли говорить, что инвестиционные консультанты сделают много больше для повышения финансовой грамотности населения, чем все государственные программы на сей счет вместе взятые. Тем не менее, насколько я могу судить, под вопрос, несмотря на то, что это предусмотрено утвержденной Правительством Стратегией развития финансового рынка, в ходе межведомственного согласования ставится сама концепция инвестконсультантов и предсказать окончательное его решение довольно проблематично.

17.03.2010
www.prime-tass.ru