Александр Лосев (Вестник НАУФОР №3 2015)

Александр Лосев, генеральный директор компании "Спутник управление капиталом", рассказывает Ирине Слюсаревой о том, в каких ситуациях эмпирический мир финансового рынка предпочтительнее мира политической трансцендентности, процессы в котором (по Канту) принципиально недоступны опытному познанию и профессиональному пониманию.

"ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ТРАНСЦЕНДЕНТНОСТИ" Интервью.

Сейчас мы остро ощутили минусы сырьевой модели экономики, но есть сферы деятельности с высокой добавленной стоимостью - их можно развивать

И где то, почти кантовское, сonditio sine qua non, при котором российские компании и банки, отрезанные от западных источников капитала, могли бы получить ликвидность и необходимые ресурсы для инвестиций.

- Александр, экономика России в настоящий момент находится под санкциями. Как вы оцениваете их влияние - сейчас, в среднесрочной перспективе? Что можно сделать для того, чтобы ослабить их влияние?

- Начну немного издалека. Бисмарку после победы над Францией в 1871 году приписывают слова: "эту войну выиграл прусский школьный учитель". Пруссия, а затем и Германия, была обязана своей экономической и военной мощью народному просвещению, плодотворному взаимодействию университетской системы и новых промышленно-исследовательских лабораторий. Прусская система образования формировала не только фундамент знаний, но и дисциплину, и аккуратность, и патриотизм.

Абсолютно противоположная картина наблюдается сейчас в нашей стране. Почему выпускники вузов получают дипломы, а не знания? Куда делась система профессионально технического образования? Что с нашей наукой и НИОКР? Бывший министр образования Фурсенко говорил, что "…недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-творца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других".

Я считаю, что этот подход к образованию необходимо срочно ломать и менять

России объявили войну, потому что санкции - это тоже война, просто она ведется против нас другими методами. Слава богу, что у западных политиков пока хватает разума не запускать глобальную ядерную катастрофу. Но в любом случае "A la guerre comme a la guerre". И если мы находимся в состоянии войны, то надо думать не о выживании общества потребления, а возвращаться к тому, что делали страны, столкнувшиеся со сходными угрозами. Выйти из войны, не создав собственную сильную экономику, не возродив свою науку, промышленность и агропромышленный комплекс, абсолютно невозможно. В свою очередь названные задачи невозможно решить без НИОКР и венчурного финансирования, без восстановления системы профессионально-технического образования и без инвестиций.

Процесс создания сильного государства строится на определенных базовых принципах. История дает этому немало примеров: и легендарная Римская империя, и Великая империя Мин в Китае, и даже Третий Рейх, который погубила идеология ненависти и катастрофическая военная авантюра, и вышедший из войны победителем Советский Союз, и строящие свой Pax Americana Соединенные Штаты - все эти государства, хотя они и принципиально отличаются друг от друга, в своем генезисе имеют общие принципы.

- Вы сказали: "государство". Не было бы более правильным заменить это термином "империя"?

- Нет. Объясню почему. Рим был не только империей, Рим был республикой, как и СССР и США. И высот могущества Рим достиг, будучи именно республикой Суллы и Мария, Помпея и Цезаря, а отнюдь не империей. И, напротив, имперские принципы концентрации власти при отсутствии системы наследования, сгубили его. После Второй Пунической, после консульства Публия Корнелия Сципиона, Рим уже сформировал базовые принципы управления, не являясь империей. В наступившем после падения Карфагена и захвата Греции периоде мира, на огромной территории не только прекратились войны между народами, и возникла невиданная свобода торговли, но и вводилась законодательная система с действенными элементами самоуправления отдельных территорий и была выстроена протрясающая инфраструктура превосходных дорог, акведуков, портов и городов.

И, по сути, поздняя Римская империя - это уже не совсем империя. Диоклетиан, введя принцип домината, чтобы разрешить экономический и политический кризис, разделил государство на четыре части, которые управлялись самостоятельно. В дальнейшем это привело к ослаблению и распаду страны.

- Я имела в виду не столько политический строй, сколько, может быть, размер. И Советский Союз, и Германия, и Рим - все имеют такое качество, как суверенность. Это большие суверенные государства.

- Безусловно, суверенитет как независимость внутренней и внешней политики государства - это неотъемлемое свойство настоящего государства. Но главное качество многонационального государства в том, что различные народы объединены в империю с общими законами, правами жителей, рынком труда, финансовой системой, инфраструктурой, и в ней не допускаются межнациональные и религиозные конфликты, не допускаются войны. Есть общее правовое поле, общие принципы ведения бизнеса и торговли, сбора налогов, защиты от врагов, определенное социальное устройство, а также распределение труда и ресурсов. В той же Римской империи зерно по климатическим условиям было удобно выращивать в Египте и Ливии, вино делать в Испании, производство стекла и металлургия была лучшей в Сирии, точнее в Леванте (слава дамасской стали восходит к античным временам), а предметами роскоши империю снабжала культурная Греция. При этом развитые рынки труда и капитала, коммуникации и железные легионы обеспечивали единство страны. Так же, как и в СССР, разные области, обладающие определенным человеческим и промышленным потенциалом, но разными климатическими условиями, различной сырьевой базой и инфраструктурой, имели возможность делать свой вклад в общий рынок и в экономику.

Или иной пример: что такое Евросоюз? Это, в первую очередь, экономический проект той же Германии и Франции. Когда у вас численность населения, а значит и потребительского рынка, составляет 500 миллионов человек, то что бы вы ни произвели, всё будет куплено, сколько бы вы ни вложили средств в разработку продукта - всё окупится. Не случайно Евросоюз, занимающий лишь 7-е место по территории и 3-е место по количеству населения, находится на первом месте по совокупному ВВП, если сложить все страны, входящие в ЕС.

То есть империя, как государство, и не важно, какой там политический строй - это в первую очередь экономический проект, потому что империи, построенные исключительно на военной силе и грабежах покоренных народов не живут долго и рано или поздно погибают или распадаются безвозвратно. Примером может служить и империя Чингиз-хана и государство ацтеков и упоминавшийся ранее Третий Рейх.

В моем представлении внутри империи нет разделения людей на национальности, а есть культурная, социальная, экономическая и философско-идеологическая общность населения. Я - человек, который родился и вырос в Советском Союзе (то есть, по сути, в настоящей империи), где все народы были братскими. И моем сознании существует лишь одна дихотомия - цивилизация и варварство.

Вот то, что происходит сейчас на Украине - это варварство. Практически невозможно понять, как одна из наиболее культурных и экономически развитых республик СССР вдруг, отбросив все прежние достижения и добрососедские отношения, теснейшую интеграцию промышленности и науки, а также генетическое родство с русским народом, возводит в национальные герои не знаменитых на весь мир ученых, деятелей культуры и политики, а гитлеровских коллаборационистов. Как впрочем, меня не могут не огорчать и все остальные конфликты на постсоветском пространстве, и падение уровня жизни людей в этих республиках. Да, приходится констатировать, что Советский Союз не успел поднять общий культурный и экономический уровень всех жителей империи. Просто не хватило средств и времени, и не будем забывать, что в Холодной войне полмира было против нас и безумные ресурсы тратились на оборону. В позднем СССР существовал проект Ю. В. Андропова, который предусматривал изменение административной структуры страны наподобие штатов, наделенных правами, как в США, с отказом от национальных республик, то есть к тому формату, что существовал в Российской империи. Но Андропов не успел.

Поэтому мне очень хочется верить, что предложенная Владимиром Путиным концепция Евразийского Союза окажется жизнеспособной, и единое экономическое пространство будет рано или поздно создано, а конфликты прекратятся. Хочу отметить, что Евразийский Экономический Союз ни в коем случае не будет империей, а станет экономическим наднациональным образованием, как и Евросоюз. При этом страны бывшего СССР получат тот самый общий потребительский рынок в 200 млн человек и ту самую промышленную кооперацию так необходимую для того, чтобы заработала экономическая модель внутреннего производства и потребления по типу модели ЕС. И я верю, что Украина тоже рано или поздно станет частью этого Евразийского экономического союза и наши страны вернутся к нормальным добрососедским отношениям.

Правда, пока меня огорчает состояние дел и в нашей стране. Мне, как выпускнику Бауманского, видевшему своими глазами советские достижения в освоении космоса, никогда не понять, почему в стране, которая почти 58 лет назад первой запустила космический аппарат и первой вывела человека на околоземную орбиту, никак не достроят космодром на Дальнем Востоке, а наши ракеты, вместо того, чтобы выводить спутники в космос, "бьются о небесную твердь" как бы сказали обыватели средневековья, отправляя обломки крайне необходимых и дорогостоящих космических аппаратов на дно Тихого океана. Разве это не страшная деградация и дикость? Для меня День космонавтики стал "праздником со слезами на глазах".

Очень сложно понять, как мы в 21 веке вдруг возвращаемся в это новое варварство, когда за внешней красивой оболочкой теряется суть вещей, когда вместо развития науки и повышения производительности труда мы полагаемся на маркетинговые уловки и неквалифицированный труд миллионов гастарбайтеров, когда деградирует образование и культура и мы уже не самая читающая нация в мире, прогресс оборачивается регрессом, и падает потенциал развития человека и способность мыслить. А как же "…звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас"?! Вопрос нашего потенциала и нашей роли в современной цивилизации - это вопрос будущего России.

- Каковы ваши сценарии развития российской системы пенсионных накоплений? Какой сценарий был бы наиболее/наименее благоприятным для участников рынка? для граждан страны?

- Я считаю, что наиболее благоприятным сценарием для всех - и для граждан, и для участников рынка, и для российской экономики в целом - стало бы возобновление курса на формирование накопительной пенсии в системе независимых пенсионных фондов.

Начатая в 2002 году пенсионная реформа, показала свою важность и жизнеспособность. До 2014 года средства, которые приходили в негосударственные пенсионные фонды, направлялись на рынок капитала, в банковскую систему. Это формировало тот самый, крайне необходимый сейчас нашей экономике инвестиционный ресурс внутренних российских длинных денег. Именно то, чего так не хватает сейчас нашей стране, чего не хватает экономике в условиях санкций, в условиях, когда инвестиции падают быстрее, чем снижается ВВП, когда внешние источники инвестиционного финансирования крайне ограниченны, эти пенсионные накопления могли бы поддержать промышленность, сделать экономику ее не столь однобоко сырьевой.

Длинные "домашние" деньги нужны отечественной экономике как никогда.

Если правительство примет решение вернуться к старой практике накопительного формирования пенсий и размещения пенсионных средств в негосударственные пенсионные фонды, а значит и в рыночные финансовые инструменты, это было бы замечательно.

- А почему, с вашей точки зрения, социальный блок оказывает такое бешеное сопротивление этой идее? Финансисты не обсуждают насущную потребность в длинных деньгах, она очевидна, но социальный блок все их резонные доводы множит на ноль.

- Идеология у них простая - carpe diem - живи настоящим. Зачем думать о каком-то будущем, которое наступит не раньше чем через 20 лет, если требуется заплатить текущие пенсии здесь и сейчас, в условиях ограниченности фондов, в условиях того, что пенсионные накопления создаются не всеми гражданами нашей страны, а только теми, кто работает в компаниях, корпорациях. В системе формирования пенсионных накоплений участвуют порядка 30 миллионов человек (при 76 миллионах трудоспособного населения) при том, что всё население России составляет 144 миллиона человек, и 41 миллион из них - это ныне живущие пенсионеры. При этом государственные служащие в пенсионные фонды денег не отчисляют; работники сферы сельского хозяйства - не отчисляют; военнослужащие, сотрудники МВД, МЧС и органов госбезопасности также не делают отчислений в накопительную пенсионную систему, но при этом имеют право на ранний выход на пенсию при достижении 20 лет выслуги. Получается, что 40% трудоспособного населения создают пенсионные накопления, которые могут быть использованы как пенсионные резервы для всего остального населения. Безусловно, есть еще Фонд национального благосостояния, средства которого могут подстраховать пенсионный фонд, но его объемы ограниченны, и в условиях санкций также рассматриваются как инвестиционный ресурс.

Чиновники социального блока прекрасно понимают, что платить пенсии придется всем категориям - и госслужащим, и армии, и полиции, придется думать обо всех. И в этом смысле их можно понять. Но не менее важно, чтобы и они поняли, что отказ от пенсионной реформы 2002 года может привести к крайне негативным макроэкономическим последствиям уже в недалеком будущем.

- То есть сейчас проблемы решаются любой ценой, а что будет дальше, уже не будет волновать конкретных исполнителей?

- Такое поведение напоминает мне эпизод из фильма "Иван Васильевич меняет профессию". Пока Иван Грозный пребывал в другом пространственно-временном континууме, управдом Бунша и жулик Милославский, попав в Москву XVI века, пытаются решать сиюминутные проблемы, отправляя стрельцов воевать с крымским ханом на Изюмский шлях, что-то обещая послам на приеме, а затем отправляются обедать, совершенно не думая, что может произойти в ближайшие часы и минуты.

То есть такое ощущение, что шахматы тоже перестали быть нашей национальной игрой, никто не думает на несколько ходов вперед. Все решают лишь повседневные задачи, потому что с любого чиновника спрашивают за текущие проблемы. За будущее, получается, должны думать не все государственные люди, а исключительно "отцы отечества".

Я считаю, что наиболее правильным принципом управления государством является меритократия - "власть достойных". Потому что люди, которые чего-то достигли в силу своих способностей, трудолюбия и талантов, имеют возможность подумать о развитии собственной страны и при этом работают гораздо лучше и эффективнее, чем обычные бюрократы, думающие только о сиюминутном и о том, как бы им начальство не настучало по голове за что-нибудь.

- Возможно ли что-то вроде плана возврата к обязательной накопительной пенсионной системе?

- Полагаю, что в экспертной среде обсуждать это бесполезно. Все слова уже сказаны и аргументы приведены. Представители финансового сообщества, эксперты и экономисты говорили об этом везде, где это было возможно. Мы все говорим правильные четкие вещи. Лишь остается ждать решения наверху.

Я с огромным уважением отношусь к Алексею Леонидовичу Кудрину и Герману Оскаровичу Грефу, они предпринимают колоссальные усилия для того, чтобы начатая пенсионная реформа продолжалась. Но Алексей Кудрин пока, к сожалению, остается частью нашего экспертного сообщества и не принимает решений на уровне правительства, а Герман Греф сосредоточен на Сбербанке.

Но они - хороший пример того, что настоящие профессионалы обязаны думать не только о своей прибыли, но и о среде, в которой они работают.

У меня вообще возникает ощущение какой-то трансцендентности того, что происходит. Кто читал Кастанеду, тот знает, что в представлении индейцев мир делится на две части - мир тоналя и мир нагуаля. Мир тоналя доступен нашему эмпирическому познанию, это объективная реальность, которую мы можем ощутить, почувствовать, потрогать. Мир нагуаля - огромный неведомый и принципиально непознаваемый мир. Но в миры нагуаля можно попасть, если есть шаман-проводник или если съесть народные индейские психоделики.

Когда 16 декабря 2014 года случился катастрофический обвал курса рубля к доллару, у меня было ощущение абсолютной трансцендентности: когда всё, что происходило, было принципиально недоступно пониманию ни профессионалов, ни экспертов, ни населения - вообще никого. Как будто вся страна погрузилась в миры нагуаля.

Потребовалось столько лет, чтобы рубль наконец-то стал свободно конвертируемой региональной резервной валютой, и нормально воспринимался как валюта не только в нашей стране, но и за рубежом. Накапливались золотовалютные резервы, создавалась определенная платежная инфраструктура.

А потом в один прекрасный декабрьский день вся страна, весь мир вдруг стали свидетелями нашего национального позора. Спрашивается, для чего тогда было столько усилий, для чего копились эти ресурсы? В октябре Центральный банк выдал банкам почти триллион дополнительных рублей. Очевидно, что если для российских компаний и банков глобальный рынок капитала оказался закрытым из-за санкций, и перезанять доллары на рынке было практически невозможно, то чтобы исполнить свои долговые обязательства, компаниям приходилось покупать валюту на бирже. Хотя у Центрального банка эти доллары были в достаточном количестве и Банк России мог бы стать тем самым кредитором последней инстанции, предоставив в долг необходимые объемы валюты, которые компании и банки не могли перезанять на Западе. Но регулятор начал делать валютное репо с огромным опозданием, а ведь это репо стало одним из ключевых факторов, остановивших падение рубля. Что мешало Банку России ограничить предложение рублей и предоставить валюту в долг раньше еще осенью, не доводя население до паники, никто не понимает. Это абсолютная трансцендентность, принципиально не доступная пониманию профессионального сообщества, бизнеса и населения.

Я считаю, что тот курс пенсионной реформы, который прервался в конце 2013 года, нужно возобновить. Не так много у нас в стране было хороших реформ. Лучшая путинская реформа - налоговая, она позволила навести фискальную дисциплину и наполнить госбюджет. Пенсионная реформа - это было очень важно. И очень плохо, что она свернута. Таково мое мнение.

- Западные рынки капитала закрылись для российских компаний. Как вы оцениваете тяжесть проблемы? Есть ли у нас внутренние источники для инвестиций? Можно ли найти новые инвестиционные ресурсы на рынках Юго-Восточной Азии? В мусульманских финансах?

- "Средства у нас есть…", как говорил кот Матроскин. Падение инвестиций началось еще в 2012 году задолго до введения санкций против России. Бегство капитала - это ведь не только перевод активов за границу, это еще и невозврат валютной выручки, которая не инвестируется в Россию, а накапливается на корсчетах зарубежных банков и, возможно, инвестируется в западные инструменты, но пока не возвращается к нам. Это и перевод населением своих сбережений в валюты, и покупка импорта вместо отечественных товаров и услуг. И сейчас мы видим катастрофическое падение инвестиций и потребительской активности.

Доверие - вот что главное. Парадокс, но при беспрецедентно высокой политической поддержке власти ни у бизнеса, ни у населения в нашей стране никогда до конца не было доверия к экономической политике государства. Почему? Во-первых, правила игры слишком часто меняются. Нужна твердая и последовательная защита собственности, защита инвестиций, защита капитала, объективные и независимые суды, необходимо менять принципы корпоративного управления. Сейчас популярна фраза, что дивиденды - это то, что менеджмент не успел украсть у миноритариев. Стандарты корпоративного корпоративного управления у нас находятся на чрезвычайно низком уровне. Очень мало независимых директоров. Менеджмент компаний принимает крайне непрозрачные решения. Инвесторы не понимают, почему деньги идут не на развитие и дивиденды, а каким-то сомнительным партнерам, например на закупку непонятных комплектующих. Если бы было больше транспарентности и доверия, у нас был бы совсем другой бизнес. И совсем другое к нему отношение.

Если вы знаете, что ваши права инвестора защищаются законом, и ни о каком рейдерстве никто уже сто лет не слышал, если вы понимаете, что и налоговые, и регуляторные правила не меняются годами, если государство готово строить дороги, промышленную инфраструктуру и площадки, на которых можно развернуть производство, то в этом случае все будет прекрасно.

В российскую экономику смогут вернуться миллиарды долларов, которые не нашли применения здесь и пока пребывают за границей.

- Вам не кажется, что в сфере ГЧП сейчас идут определенные подвижки в правильную сторону?

- Сейчас, когда грянул тот самый гром, некоторые позитивные сдвиги действительно начались. Частный бизнес, который конечно, может сделать очень многое, пока не концентрирован и разнонаправлен, он не осилит весь объем и не сможет предпринять нужных действий без серьезных предпосылок от государства, без масштабных вложений в инфраструктуру (которых частный бизнес просто не потянет, поскольку у него другой срок окупаемости проектов). Малый и средний бизнес позволяет снижать социальную нагрузку на государство, просто позволяя людям зарабатывать, жить, кормить свои семьи, растить детей и так далее. А задача государства - как раз объединять и умножать все эти некомпланарные векторы, направлять их и регулировать эффективное развитие разумной государственной политикой.

Понятно, что ни одна страна в мире не может производить абсолютно всё, даже Китай. Есть международное разделение труда и ресурсов, климатические условия разные, а минеральное сырье и полезные ископаемые распределены неравномерно. Но избавиться от статуса сырьевой страны и что-то производить для мирового потребления Россия вполне может. Еще не до конца потерян человеческий ресурс, есть значительные природные богатства, которые может использовать наша промышленность как конкурентное преимущество. Проблема российской экономики в том, что у нас создается очень маленький процент прибавочной стоимости. Мы, как при царе Алексее Михайловиче, отправляем на Запад лес, пеньку, воск и недостаточно производим продукцию с высокой добавленной стоимостью. Мы сейчас можем гордиться разве что нашим ВПК.

Самое забавное, что при Алексее Михайловиче в России самым технологичным экспортным товаром был оружие. Тогда основным нашим торговым партнером была Персия, куда шли сделанные на Руси ружья и кольчуги, и отчасти Османская империя. Наши предки не знали секретов тигельной стали и не были еще открыты богатые полиметаллами рудные месторождения, поэтому клинки Россия импортировала, но продукция московских и тульских мастеров огнестрельного оружия была вполне конкурентоспособной даже по европейским меркам того времени.

Исследователи находят подтверждения, что в Индии и Персии воины использовали русские кольчуги. Кольчужный доспех - это тоже высокотехнологичное изделие, которое на Руси умели очень качественно делать. Но в России со времен Ивана Грозного кольчуги вышли из употребления. С появлением ружей и пушек кольчуга означала уже не защиту, а смертельную опасность для того, кто ее надел. Свинцовая пуля обладает большой кинетической энергией, но малой проникающей способностью. Средневековые пули на стандартной дистанции выстрела почти не могли пробить человека насквозь, их можно было извлечь в полевых условиях и прижечь рану, а чистая льняная рубашка служила бинтом. Но при попадании в кольчужный доспех, пуля увлекала и вдавливала в тело множество разорванных и абсолютно нестерильных металлических колечек, что до открытия антибиотиков и появления современных медицинских технологий означало гарантированную мучительную смерть.

- Оружие - это та сфера высоких технологий, где у России еще есть конкурентные преимущества.

- Это наше многовековое преимущество и предмет гордости, и его надо поддерживать и развивать. В ЮАР, которая попала под санкции во время апартеида, тоже резко пошел вверх ВПК.

- Насколько я понимаю, руководство страны в этом плане отчасти и думает о путях промышленного развития. Убить одним выстрелом двух зайцев: производство экспортных товаров с высокой прибавочной стоимостью одновременно поддержка центров развития высоких технологий.

- Плюс транспорт. Если Россия участвует в глобальной торговле, то мы можем объединить Юго-Восточную и Центральную Азию с Европой. Это и транспортная инфраструктура - дороги, - и средства доставки товаров и грузов. То есть в мире для нас есть ниша, которую можно занять и использовать, но это требует колоссальных инвестиций и огромных усилий.

Без участия государства это сделать невозможно!

- Недавно журнал "Эксперт" назвал несколько бизнесов, которые в кризис стали бурно развиваться. Журналисты обнаружили, что в стране есть определенный экспортный потенциал, причем очень разной направленности.

- Даже черная металлургия, которая еще в прошлом году казалась проблемой для инвесторов, вдруг стала сейчас представлять очень хорошие финансовые результаты. Произошло это потому, что очень сильно упали цены на сырьевые компоненты - руду и уголь. При этом цены на сталь уже стабилизировались. Девальвация рубля в долларовом выражении сделала дешевым производство стали на российских металлургических предприятиях, а дешевеющие руда и уголь увеличивают прибавочная стоимость у сталелитейных компаний.

Кроме того, в России есть своя ниша IT-технологий, наши программисты по-прежнему одни из лучших в мире, а доля программных продуктов и IT-услуг с каждым годом в глобальном валовом продукте только увеличивается. Россия сильна и в сфере телекоммуникаций. Нам есть что развивать.

- Сейчас активно развивается косметическая компания "Натура Сиберика", основа сырья у которой - редкие и ценные российские растительные масла (облепиховое, кедровое). Если бы государство им помогало, хотя бы пиаром, можно было хорошо развивать эту историю - про нашу дикость и таежность.

- Мне рассказывали коллеги из Новосибирска, что в Академгородке ученые из институтов РАН по собственной инициативе стараются строить кооперацию с бизнесом и превращать свои открытия и разработки в реальные технологии. В Сибири люди больше полагаются на свои собственные силы и энергию, свои ресурсы, свои разработки, и им легче строить бизнес, потому что они далеко от Кремля и привыкли не особо рассчитывать на опеку и помощь государства.

- Но все-таки вернемся к тому, что западные рынки для нас закрыты. Можно ли брать деньги на Востоке?

- 24 марта 2015 года компания сети гипермаркетов "Лента" провела вторичное размещение своих акций в Лондоне по цене 6,4 доллара за ADR и привлекла 225 миллионов долларов от продажи акций. У нас давно не было таких SPO, и это был очень хороший знак, потому что в условиях санкций сложно представить лучший сегмент для начала процесса возвращения компаний, работающих в России, на глобальные рынки капитала. "Лента" - это не госкомпания, не финансовый и не сырьевой сектор. Это продуктовый ритейл, деятельность которого вне политики, но, безусловно, связана с населением.

У "Ленты" был якорный инвестор - российский РФПИ, который привлек также средства ближневосточных фондов. Вот прекрасный пример того, как восточные деньги привлекаются в виде инвестиций в акции. Такие инвестиции фондов Ближнего Востока можно только приветствовать.

Арабские нефтяные шейхи уже давно присутствуют на западных рынках, например, в Америке - с 90-х годов, и они достаточно много инвестируют в медицинские технологии, в телекоммуникации и в то, что не противоречит моральным нормам и законам ислама. Активы ближневосточных инвесторов превышают 2 трлн долларов, но у них есть определенные предписанные шариатом требования к отраслям и компаниям и к типам финансовых инструментов, а здесь ограничений и запретов достаточно много. Правда, всегда можно найти те индустрии и компании, деятельность которых не противоречат нормам ислама, и куда можно эти исламские инвестиции привлекать.

Я бы выделил в обсуждаемом вопросе две части: 1) привлечение инвестиций через акции и специальные фонды и 2) развитие исламских финансов внутри страны.

Я интересуюсь арабским и персидским искусством и каллиграфией, и достаточно много поездил по ближневосточным странам, поэтому ценю и уважаю культуру и традиции ислама. Моральные нормы ведения бизнеса там столь высоки, что слова Карла Маркса "…нет такого преступления, на который не пошел бы капитал ради 300% прибыли" к исламским финансам ну никак не относятся. Там все проникнуто нравственными ценностями и уважением к торговле и собственности. По сути, исламский банкинг - это проектное инвестирование и торговое финансирование. Проекты могут быть совершенно разнообразные - жилищное строительство, лизинг машин и оборудования, медицинские технологии и сфера телекоммуникаций. Исламские финансы могут инвестироваться туда, где есть общественный интерес, где создаваемые продукты и услуги делаются на благо людей и служат им. Привлечение таких средств было бы на пользу для всех - и для отраслей нашей экономики, нуждающихся в новых инвестициях, и для ближневосточных инвесторов, которым необходима диверсификация их вложений и новые рынки.

А что касается российского внутреннего фондового рынка, то здесь моя позиция следующая: я считаю, что мусульманские общины имеют безусловное право поддерживать верующих как финансово напрямую, так и через какие-то социальные проекты. Но в нашей стране общественно-правовые отношения должны строиться исключительно в рамках законодательства Российской Федерации. Нельзя допустить, чтобы на внутреннем фондовом рынке появились финансовые инструменты, регулируемые законами шариата. Либо шариат, либо законы Российской Федерации. Если банки и компании будут предлагать к обращению на территории нашей страны финансовые инструменты, сделанные по законам шариата, то я считаю, что это повод обратиться в Генеральную прокуратуру, потому что это будет прямым нарушением законов РФ.

Давайте размещать бумаги и привлекать средства в рамках шариатских правил на внешних рынках, в тех странах, где действуют исламские законы. Уже есть положительный опыт, так, например, ВТБ Капитал в 2013 году смог привлечь 100 млн долларов с использованием исламских облигаций (сукук).

Наши компании, банки и регионы могут привлекать исламские финансы на понятных и прозрачных религиозно-нравственных принципах, но на нашем внутреннем рынке должны обращаться лишь бумаги, выпущенные по российскому праву. Это моя принципиальная позиция!

Что касается Юго-Восточной Азии, то это еще один огромный источник денег, но привлечение их - еще большая проблема для нас. Редьярд Киплинг писал в 1889 году в своей балладе: "Запад есть Запад, Восток есть Восток. И вместе им не сойтись".

Очень сложно найти подход и заслужить доверие людей, чья цивилизация насчитывает не одно тысячелетие и у которых в генах заложены не только фантастическое трудолюбие, но и многослойность мышления, а в культурных традициях есть принцип сокрытия сути вещей за многочисленными покрывалами. Вам как стороне сделки никогда не откроют сразу все карты или костяшки маджонг. Все будет скрыто за тысячами смыслов.

Восток - это огромные фонды, огромные деньги. Даже не обязательно идти в Китай. Корейский государственный фонд Korea Investment Corporation проявляет интерес к инвестициям в российские инфраструктурные проекты. Корейские корпорации - тоже очень серьёзные инвесторы. Капитал Южной Кореи присматривается к инвестициям в Россию. Но им необходимы госгарантии. В этом их ментальность схожа с нашей. Им, как и нашему капиталу, нужны прозрачность и неизменность условий, какая-то страховка и гарантии.

Тогда они будут инвестировать. Я разговаривал с представителями корейского бизнеса несколько раз за последние пять лет. У них накоплены огромные средства, которые размещаются, на разных рынках, в том числе в США, в ЕС и в Японии, но там сейчас крайне низкий процентный доход. Им хочется других рынков, других процентов и других доходов. Корейские инвесторы могут прийти в Россию, но для них необходимы железобетонные гарантии того, что их средства никуда не денутся, а будут работать в целости и сохранности, потому что у корейского капитала есть ответственность перед собственным населением, а не только перед акционерами корпораций. И те, кто принимает инвестиционные решения, в полной мере осознают эту свою ответственность, и поэтому будут требовать от партнеров 100% гарантий возврата инвестированных средств. Это сложно реализовать. Нужно очень стараться, чтобы нам поверили на все 100%.

То же самое с китайцами. Их цивилизация насчитывает свыше 5 тысяч лет. Это люди, которые понимают свою значимость, весомость своей поистине великой истории и безграничной культуры, чьи предки создавали города, государства, технологии и философскую мысль в те времена, когда народы Европы занимались охотой и собирательством с каменными и бронзовыми орудиями. Экономическая мощь и успехи Китая, а также численность трудовых ресурсов внушают уважение всем. Неудивительно, что в Китае всех европейцев, в том числе и нас, считают белыми варварами. Они не обязаны просто так верить нам без определенных гарантий. Китай очень сложный партнер для бизнеса и самый сильный конкурент не только России, но и ЕС, США и Японии.

- Китай создает Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (Asian Infrastructure Investment Bank), причем к проекту присоединились крупные европейские страны, - Англия, Франция, Германия. Как вы оцениваете этот процесс?

- Это опять же поиск новых рынков и незанятых ниш, и конкурентная борьба за прибыли. Когда мы живем в глобальной экономике, то любой новый рынок, любое новое направление сразу становится интересным многим. В Азии еще строить и строить - и дороги, и мосты, и жилье и все остальное. Страны бывшего французского Индокитая пока еще недостаточно обеспечены инфраструктурой и электроэнергетикой. В Камбодже, например, на всю страну есть только две однопутные железные дороги, а основной транспортной артерией, как и тысячу лет назад остается река Меконг. Зато в регионе сосредоточены большие человеческие ресурсы, а трудолюбие, невероятная работоспособность и усердие у этих людей в генах. Я видел это собственными глазами. Но очень сложно вовлечь все эти ресурсы в мировое производство при недостатке инвестиций и без строительства инфраструктуры. Поскольку этот проект направлен на инфраструктуру Юго-Восточной Азии, то это колоссальная перспектива, громадный рынок производства и потребления.

Поэтому я думаю, что у этого Азиатского банка инфраструктурных инвестиций большое будущее, и он не только займет свою нишу, но и сможет потеснить Всемирный Банк.

- Нужна ли управляющим (как сообществу) возможность инвестировать пенсионные накопления в новые инструменты - скажем, в инфраструктурные проекты? Инвестировать в ЗПИФы? Какими ограничениями должно сопровождаться инвестирование в инфраструктуру? Как следует регулировать инвестирование пенсионных денег в ЗПИФы?

- Безусловно, новые инструменты нужны. Но если речь идет о пенсионных деньгах, то мы возвращаемся к вопросу ответственности перед людьми, к сохранности накоплений и вопросу доходности. Что такое инфраструктура? Это, как правило, очень сложный проект с длинными сроками окупаемости. Я считаю, что без качественной и комплексной экспертизы проекта, без финансовых партнеров, например, банков развития, инвестировать в инфраструктуру невозможно. Нельзя просто так взять пенсионные деньги - и отправить их в инфраструктурный проект. Это крайне безответственно, а иногда и просто недопустимо. Поэтому еще раз подчеркиваю, что без привлечения банков развития, которые смогут взять на себя координацию финансирования, экспертизы, оценки проекта, инвестирование пенсионных денег в инфраструктурные проекты невозможно.

Пенсионные деньги лучше размещать в специализированные облигации через ВЭБ или любой банк развития. А эти банки, имея ресурс пенсионных денег плюс собственную экспертизу и поддержку со стороны государства, будут уже инвестировать дальше.

Я - за инфраструктурные облигации, а не за прямые инвестиции пенсионных денег, потому что ликвидность, сохранность, надежность и качество оценки сложно обеспечить в каждом отдельном проекте. И управляющий или представитель пенсионного фонда, вряд ли поедет, допустим, в Восточную Сибирь лично наблюдать весь процесс от начала до конца, как, например, прокладывают трубы через вечную мерзлоту или кладут в тайге рельсы в проекте, под который сделано конкретное инвестирование.

Что касается ЗПИФов, особенно ЗПИФов недвижимости, то к ним у меня отрицательное отношение. Рынки развитых стран показывают, что инвестиции в недвижимость - это далеко не всегда гарантированная прибыль на определенном горизонте инвестирования, это еще и значительный риск. Посмотрите на страны Южной Европы, там сильное падение цен на недвижимость длится уже несколько лет. Цены на недвижимость Японии до сих пор намного ниже, чем три десятилетия назад. Даже жилье и офисная недвижимость в Токио в сопоставимых ценах сейчас стоит дешевле, чем в 1985 году. А что такое ЗПИФ? В наших реалиях это что-то непрозрачное, неликвидное, и оцениваемое непонятно кем и по очень странным методикам.

И принесут ли коммерческие проекты складской или офисной недвижимости прибыль пенсионным фондам на горизонте в пять или десять лет, кто может это знать сейчас? Разве еще прошлой весной кто-то мог себе представить, где будут валютные курсы спустя год и что настолько снизятся нефтяные цены и так упадет потребительская активность бизнеса и населения? Это даже астрологам было не под силу.

Зато мы видим полупустые офисы, и закрывающиеся магазины и рестораны. И как снизились объемы ипотечного рынка. Когда этот процесс сокращения остановится и начнется рост, сейчас никто не сможет предугадать. Значит, вряд ли стоит вкладывать туда пенсионные деньги. Ведь контролирующие органы, да и сами граждане, рассчитывающие на будущую пенсию, обязательно спросят с управляющих и с фондов за результат. А сохранность пенсионных денег - это ко всему прочему еще и задача постоянного опережения текущей инфляции.

Понятно, что это хорошо и просто для управляющего вложить деньги пенсионеров в конкретный девелоперский проект в партнерстве с банком, который этот проект поддерживает. Но это, простите, не управление. Пенсионные деньги должны инвестироваться на условиях возвратности, сохранности и ликвидности. Это даже не мое личное мнение, это императивное требование российского законодательства. А не окажутся ли пенсионные деньги замороженными в ЗПИФе недвижимости на неопределенный срок?

Чем хорош фондовый рынок? Там сделки происходят по рыночной стоимости. Любая сделка на рынке ценных бумаг между двумя неаффилированными лицами - априори рыночная. А что происходит в недвижимости, узнать третьим лицам очень сложно. Качество, стоимость и пафосность задуманного сооружения объективно оценить с инвестиционной точки зрения очень непросто. Может, лучше было закладывать в смету не каррарский мрамор и лабрадорит, а штукатурку и бетон. А может, наоборот. Но как это оценить?

- Сейчас активно идет создание системы отечественных рейтинговых агентств. Что нужно делать в этом направлении? Как вы оцениваете готовящийся законопроект по регулированию РА?

- Рейтинговые агентства очень важны для рынка активов публичных компаний, регионов и стран. Инвестору или управляющему сложно провести одновременно быстро и качественно инвестиционную оценку компаний, работающих в совершенно различных секторах, например в индустрии транспорта, финансов, телекоммуникаций, медицины, и так далее. Очень мало организаций, которые могут позволить себе держать в штате такое количество квалифицированных сотрудников, чтобы самостоятельно качественно проводить аудит, инвестиционную оценку, оценку деятельности компаний, оценку перспектив отрасли. Рейтинговые агентства во многом берут на себя эти функции. По сути, их работа - это открытый аудит. Роль РА огромна, ее невозможно переоценить. Без рейтинговых агентств финансовый мир вернулся бы в состояние позапрошлого века, когда не было развитого рынка капиталов, а в сделках были лишь два действующих лица: банк и его клиент. Это не рынок, а хаотичная мозаика. Массового инвестора привлечь на такой рынок невозможно. Необходимо рейтинговое агентство, чье мнение и суждение о компании было бы понятно и приемлемо для участников рынка и помогало бы ориентироваться, мнение, к которому прислушиваются и доверяют.

Появление рейтинговых агентств в начале 20 века было большим плюсом для развития финансового рынка и перехода от отношений "банк-клиент" к глобальному рынку капитала.

- Но теперь сюжет изменился. Мы наблюдали монополию сначала четырех, потом трех рейтинговых агентств. Теперь возникает вопрос, насколько реально российские рейтинговые агентства могут обеспечить такую же качественную работу, какую обеспечивали западные агентства? В правильном ли мы направлении движемся?

- Направление правильное, но доверие зарабатывается годами. К сожалению, мы находимся в переходном периоде, когда нашим рейтинговым компаниям необходимо нарабатывать доверие. В стране, где бизнес-культура тотально поражена коррупцией, сложно доверять чьей-то оценке.

В ментальности российского бизнеса сидит мысль: " ОК, я заплачу агентству, и за деньги мне повысят оценку". Доверие вырабатывается годами, вырабатывается через трек-рекорд, когда бизнесу дается всеобъемлющий анализ и после положительного заключения не происходит дефолта, когда в пресс-релизах есть описание компаний, а в рейтинговых оценках и нет противоречия с объективной реальностью. Это накапливается годами, входит в сознание инвестора. Вот тогда это работает. Доверие - самое важное. И завоевать его - это длительный процесс. Нужно накапливать трек-рекорд.

- Коллеги из западных рейтинговых агентств снизили страновые рейтинги России. Насколько я знаю, все российские агентства считают, что это было политически обусловлено. Что скажете?

- Конечно, да. Думаю, все так считают. И западные агентства сами прекрасно понимают, что это политика. Но когда мы видим ту самую трансцендентность (о которой сказано в начале беседы), когда в экономике происходит что-то неэкономическое, когда нет диалога власти, регуляторов и инвестиционного сообщества, бизнеса и населения, то чем это объяснить, кроме как политикой.

Несколько лет назад на конференции одного международного рейтингового агентства (вернее, уже после конференции на небольшом фуршете) директор, отвечающий за страновые рейтинги, сказал присутствующим, в числе которых был и я: "Вы работаете в разных крупных и известных организациях, вы двигаете активы на миллиарды долларов, но все равно во главе рынка стоим мы - рейтинговые агентства. Мы присваиваем компании рейтинг, и вы как миленькие бежите покупать ее бумаги. Мы снижаем или отзываем рейтинг, и вам ничего не останется, кроме как, закрыв глаза на цены, продавать этот актив. Мы регулируем рынок. Мы регулируем вашу деятельность".

Вот так построена сейчас эта система, вот так она работает - как огромная машина. Отношение к "большим" рейтинговым агентствам пошатнулось только в кризис 2008 года, когда оказалось, что их оценки далеки от реальности. Тогда случился определенный кризис рейтинговых агентств. Но деваться некуда. Есть долгий технологический процесс, в результате которого определенному активу присваивается определенный рейтинг. Итог рейтингового процесса учитывается далее в инвестиционной декларации. И в случае чего управляющему грозит суд не за убытки, а за отход от принятой и подписанной инвестдекларации. И раз мы уже находимся в этой машине, и все в ней работает и движется, то очень сложно менять детали и шестеренки в действующем механизме.

Поэтому я могу приветствовать перспективу, в которой наши отечественные рейтинговые агентства будут рассказывать о компаниях, оценку которых они проводят, и этот рассказ будет понятен, объективен и честен. Это будет огромный плюс для бизнеса и для привлечения инвестиций в наши компании, которые размещают свои ценные бумаги на публичных рынках, и огромный плюс к репутации рейтинговых агентств. Они заслужат собственную репутацию, и если их оценки будут справедливы, то они в будущем смогут наравне конкурировать с западными агентствами.

Однако от саженца яблони сложно ждать мгновенного урожая яблок, нужно дать деревцу вырасти.

- Кстати об оценках: как вы относитесь к проектам повышения финансовой грамотности населения?

- Исключительно положительно. И всегда сам соглашаюсь участвовать в таких проектах, если приглашают. Население несколько десятилетий было финансово безграмотным и не привыкло принимать самостоятельных финансовых решений. Да и лишних денег то у людей особо не было. Мы видели, сколько было проблем и с МММ, и с покупкой акций на пике цен, с банками, обанкротившимися из-за безумно авантюрной кредитной политики или из-за вывода активов. А сами люди набирают потребительские кредиты, не читая договора. Они готовы платить 200-300% годовых, не понимая, зачем им нужен покупаемый на дорогие кредитные деньги очередной телефон или телевизор.

Я своими глазами видел поразительный случай. Представьте: многодетная семья, муж - водитель троллейбуса в областном центре, жена не работает, сидит с тремя малолетними детьми, и все вместе они живут в одной комнате в муниципального общежития. И вот эти люди взяли кредит в банке, но не на улучшение жилищных условий, медицину или образование детям, нет, они купили огромный плазменный телевизор, который висел на стене в их маленькой комнате. Выплатить кредит они, разумеется, не смогли. И стали писать письма муниципальному и областному руководству о том, какие банки гады и кровопийцы, дети голодают, а банкиры от родителей денег требуют. Управляющего филиалом банка вызвали в областную администрацию, где все эти детали и выяснились.

Подобное поведение как раз идет от финансовой безграмотности. На Западе главный принцип - это передать детям честно заработанный капитал, чтобы они его приумножали для своих потомков, и при этом они придерживаются очень скромного стиля поведения "keep a low profile", то есть не высовывайся. Даже если ты очень богат, не нужно этим кичиться, это глупо и безнравственно.

Когда-то давно, будучи на стажировке в Париже, я познакомился с уникальными людьми - с русскими эмигрантами, и их потомками, живущими во Франции. И был удивлен некоторыми вещам, которые они мне рассказали. Оказывается, настоящие аристократы, как французские, так и потомки русских князей и графов, не сядут в "мерседес", для них это машина нуворишей, или в удлиненный "кадиллак" - они же не из шоу-бизнеса. Такой поступок навсегда испортит их реноме. Они спокойно могут ездить на стареньких "Рено" или "Пежо", потому что они не лезли из грязи в князи, они аристократы по рождению, у них столько достоинства, что им не надо показывать богатство.

Подведем итоги. У российского населения и бизнеса на самом деле имеется большое количество денег, даже если сконцентрировано состояние неравномерно. И эти накопления и сбережения могли бы стать инвестиционным ресурсом, чтобы запустить экономический подъем. То есть сбережения могли бы не тратиться на ненужные вещи, не лежать на счетах в долларах, а инвестироваться более грамотно. И создавать финансовую подушку - на старость или для последующих поколений.

Объяснить людям, как это правильно сделать, - задача для профессионального сообщества, и стоит эта задача давно.

Мы с коллегами по инвестиционному сообществу и с представителями бизнес-СМИ многократно обсуждали известный факт: у нас на фондовом рынке инвестируют мало людей. Всего 800 тысяч открытых инвестиционных счетов в 144-миллионной стране. Почему так мало? Почему люди предпочитают все что угодно, но не фондовый рынок?

Во-первых, человек сталкивается с худшими условиями при инвестировании в ценные бумаги в сравнении с банковскими депозитами. Размещая средства на депозитах, человек избавлен от налогов на доход и, кроме того, определенная сумма его денег защищена Агентством по страхованию вкладов.

Насколько мне известно, представители Банка России, Минфина, Минэкономразвития, ряда крупных банков, а также ведущие эксперты финансового рынка сейчас поддерживают идею исключения процентов из суммы страхового возмещения. Это сделает условия привлечения средств населения банками более объективными. Ведь пока в глазах населения банки конкурируют друг с другом лишь уровнями процентных ставок по вкладам, не менее важные показатели, такие как надежность и ответственная кредитная и инвестиционная политика банков остаются без внимания.

Люди, если у них появлялось много свободных денег, инвестировали в квартиры, потому что на рынке недвижимости цены росли год за годом, многие вкладывали деньги в депозиты. В результате фондовый рынок, состояние которого показывает зрелость экономики, и который является центром того самого эффективного рыночного перераспределения всех средств и ресурсов, находится в России в неразвитом состоянии. На нем больше иностранцев, чем наших граждан.

А население пока еще недостаточно грамотное в финансовом отношении. Люди понимают, что в купленной квартире хотя бы жить можно, если все будет плохо. Конечно, перспективы рынка недвижимости из-за кризиса весьма туманны, но и у населения сейчас нет лишних денег, чтобы задуматься о фондовом рынке.

Если же говорить о крупных частных инвесторах, то они давно перевели свои капиталы далеко за пределы МКАД - в Швейцарию, Лондон, в США. Туда где прозрачные условия, гарантии, надежность и нет бешеного колебания валютных курсов, и они готовы довольствоваться скромными процентами, но в твердой валюте.

Проблема пенсионной системы Европы состоит в том, что там нет очень источников высокого процентного дохода. Доходности активов там настолько низкие, что управляющие готовы рисковать. Для них поиск инструментов для вложения денег - актуальная задача и постоянная головная боль. Вот, например, немецкие суверенные десятилетние облигации дают доходность 0,2%, 10-летние казначейские облигации США - чуть выше, но не намного - всего 1,9% годовых. Поэтому так велик интерес западных инвестиционных и пенсионных фондов к российским акциям и ОФЗ.

Политикам западных стран нужно перестать видеть в России врага, а нам необходимо восстановить отношения с мировым сообществом ведь поломать отрегулированный механизм процессов глобальной торговли легко, а восстанавливаться это будет очень долго.