Алексей Большаков (Вестник НАУФОР №5 2016)

Алексей Большаков, генеральный директор АО "Ситигруп Глобал Маркетс", руководитель департамента торговли корпоративными акциями, рассказывает Ирине Слюсаревой о легком российском колорите, которым окрашены инвестиции отечественных пенсионных фондов, а также проливает свет на то, чем хорош предсказуемый cash flow.

ЛИБЕРТАРИАНСКОЕ

Уникальное свойство российского рынка акций состоит в том, что на нем основной тренд по движению активов задают иностранцы

-Алексей, каково сейчас состояние рынка российских акций?

- Рынок ведет себя абсолютно нормально. Вообще, с моей точки зрения, объем пиара и шума вокруг российского рынка акций всегда был немного несоразмерен степени его реальной экономической важности - и для населения, и для национальной финансовой системы. Потому что на деле-то вряд ли кто из российских граждан держит в своем портфеле хоть одну акцию российской компании; маловероятно также, что хотя бы у кого-то были инвестированы в российские акции хотя бы 5% пенсионных накоплений.

- А кто же активно совершает сделки с российскими "голубыми" фишками, если не "физики"?

- Нет, конечно, и "физики" торгуют. Но если опираться на цифры, то все российские акции российских компаний условно стоят на сегодняшний день около 400 миллиардов долларов. Приблизительно половина этого объема (то есть акции совокупной стоимостью 200 миллиардов) принадлежит государству. 25% владеют собственники предприятий и управляющие. Собственники/управляющие - всем известные люди. Основная их масса получила свое владение по итогам приватизации. Однако многие сами создали свой бизнес на ровном месте. Всем известные примеры - Волож, Галицкий: люди, которые создали компании мирового уровня и остаются их собственниками, владеют крупными пакетами, активно управляют.

За пределами владения этих категорий остается еще 25% бумаг. Когда мы обсуждаем какие-то движения рынка, то говорим именно про то, что происходит с этими 25%. На профессиональном жаргоне эта доля называется free float - то есть объем активов, который находится в свободном обращении и свободно торгуется. В нашем случае - на трех основных площадках: на Московской, Лондонской и Нью-Йоркской биржах. Из этих 25% (стоимостью 100 миллиардов долларов) каждый день торгуется, условно, приблизительно миллиард долларов. То есть 1% от российских долевых бумаг free float ежедневно меняет владельца.

Думаю, приблизительно половину этого оборота обеспечивают роботы. Поясню примером. Некий инвестор открывает счет в любой компании - профучастнике, депонирует на нем миллион рублей и включает торгового робота, которому ставит задачу ловить движения на любые доли копейки, пытаясь получить хотя бы 1% за день. Заработать 1% в день - совершенно замечательный результат. Для этого приходится, предположим, обернуть деньги 30 тысяч раз в день. И в итоге заработать 10 тысяч рублей.

Но еще раз говорю: миллион рублей, помноженный на 30 тысяч раз в день, - это и есть половина оборота, создаваемая роботами.

А из второй половины биржевого оборота, по моим оценкам, может быть, одну десятую составляют обороты физических лиц. Остальные игроки - институциональные инвесторы. Из них процентов 70-80 составляют иностранцы.

Это совершенно уникальное свойство российского рынка акций: здесь основной тренд по движению акций задают иностранцы. Не знаю ни одного другого крупного рынка акций в мире, на котором иностранцы определяли бы, куда он движется, какие активы сколько стоят и как торгуются.

Эти иностранные игроки - в принципе всем известные крупнейшие пенсионные фонды, инвестиционные фонды, которые управляют деньгами пенсионных фондов, а также суверенные фонды, которые тоже у всех на слуху. Последние 10-15 лет самыми большими в этом сегменте были суверенные фонды стран, экономика которых так или иначе завязана на нефть. Они агрессивно наращивали свои активы, в том числе вложения в глобальные акции. Известный факт: норвежский государственный фонд Norges владеет 3% всех акций в мире. Каждый год они полностью раскрывают все свои позиции, сообщают, сколько чего купили и продали по всему миру. Можно зайти на их сайт, сложить все эти позиции, и станет понятно, что Norges - один из самых крупнейших инвесторов в российские бумаги, в частности.

Для меня всегда было странным, что российским рынком, по большому счету, владеют три группы инвесторов: российское государство, собственники компаний и иностранные пенсионеры. Я думаю, что нельзя найти норвежского, или немецкого, или даже американского пенсионера, у которого в его пенсионных накоплениях не было бы маленькой доли российских акций. А вот про российских пенсионеров такого сказать нельзя. Мне кажется, что внутри России как раз сложно найти бабушку или дедушку, который является акционером национальных компаний типа Газпрома или Сбербанка.

Это к вопросу о том, кто торгует российскими акциями. Если мы смотрим порядки цифр, то миллиард долларов оборота в день - это, конечно, много. Если смотреть дальше по сухой статистике, которую предоставляет биржа, наверно, может показаться, что значительную часть оборота создают физические лица. Но, как мы только что обсудили, это обычные люди, которые могут найти миллион рублей, положить его на торговый счет и много-много тысяч раз в день оборачивать. Поэтому кажется, что они наторговали половину объема. Но когда Газпром хочет понять, куда движется цена его бумаг, он вряд ли будет обращаться к людям, которые торгуют на миллион рублей каждый день десятки тысяч раз туда-сюда. Скорее всего, газпромовские менеджеры захотят пообщаться с тем же Пенсионным фондом Норвегии или управляющими компаниями в Штатах или в Лондоне, потому что именно они - основные акционеры. Именно от решений, которые принимают эти управляющие, зависит, будут ли акции расти или падать, будет ли проводиться приватизация и все остальное.

-Является ли такое положение не очень желательным? Можно ли и правильно ли стремиться к чему-либо другому?Можем ли вы вообще обсуждать краткосрочные или среднесрочные перспективы рынка, исходя из этой картинки?

- Повторюсь: ситуация необычная. И в связи с тем, что ни одна страна не изобретала велосипед в области фондового рынка, мое глубокое убеждение состоит в том, что Россия тоже не будет отклоняться от глобального тренда. Население страны - большое, пенсионная реформа двигалась в правильном направлении много лет, средства под управлением пенсионной сферы аккумулированы значительные: до девальвации там собрали почти 100 миллиардов долларов. Пенсионные деньги являются основными игроками и на валютном рынке, и на рынке корпоративных и гособлигаций - что в принципе абсолютно нормально, так происходит во всем мире.

Но если мы посмотрим на структуру портфеля обычного глобального пенсионного фонда, то (в самых общих чертах и очень условно) она выглядит так: процентов 50-60 составляют облигации (государственные и корпоративные), процентов 30-40% - акции (в основном той страны, где фонд зарегистрирован плюс часть глобальных), и еще 10% последние 10-15 лет было модно размещать в альтернативные инвестиции, - давать под управление хедж-фондам, инвестировать напрямую в commodities, покупать какие-нибудь биостартапы и прочее.

Если мы посмотрим, куда проинвестированы 100 миллиардов долларов пенсионных денег российских фондов, то структура этих портфелей совсем не такая. Точно так же 50% - это государственные и корпоративные облигации, но вместо 40% инвестиций в акции у российских пенсионных фондов 40% составляют депозиты в банках.

Я думаю, что эта ситуация будет меняться, и большая часть депозитов будет перетекать туда, куда и должна, - то есть в российские акции. Будет ли это происходить в текущем году или нет? - увидим.

Пока вижу, что деньги из депозитов уже постепенно начинают перетекать в акции, но пока это перемещение имеет легкий российский колорит. Потому что отечественные пенсионные фонды инвестируют средства не в акции Газпрома, или Сбербанка, или той же Московской биржи. Они покупают компании, которые, по большому счету, на бирже не торгуются, о которых мы никогда не слышали, но которые зато имеют отношение к владельцам того или иного пенсионного фонда. Назвать это инвестициями теоретически можно, но практически это не совсем то, чего хотели бы пенсионеры.

Тем не менее, мне кажется, что это все-таки движение в правильном направлении. Наверное, имеет смысл вкладываться в интересные проекты, пусть они даже как-то связаны с финансовыми группами или банками. Но хотелось бы, чтобы инвестиции шли понятными путями. То есть в акции, которые а) много торгуются (могу пояснить, почему это важно); б) для которых много инвестиционных аналитиков строят модели, пишут о них, выпускают отчеты и с) руководство этих компаний серьезно относится к общению с акционерами.

- Так почему важно, чтобы акции много торговались?

- Когда компания малоликвидна, один-два больших заказа на покупку или продажу очень сильно двигают цену ее бумаг. Это плохо. Волатильность - вообще плохо. Это только для брокеров хорошо, да и то хорошо краткосрочно, потому что когда любой актив становится слишком волатильным, то большие деньги дважды подумают, прежде чем туда инвестироваться. Если вы управляете, условно, пенсионным или инвестиционным фондом, и акция или облигация, которая находится у вас в портфеле, упадет на 20%, то, скорее всего, вечером вам перезвонят из риск-департамента и скажут закрывать позицию. И наверно, пройдет несколько лет, прежде чем кто-то разрешит снова ее открыть. К волатильным активам все относятся очень настороженно.

Почему российским журналистам приятно писать о российском рынке? Потому что он все время куда-то движется. То он плюс 10%, то он минус 10%. Но для инвесторов это плохо. Они не хотят, чтобы им звонили и говорили "продавайте". Это всегда несколько изматывающая ситуация.

Любой инвестор, когда бумаги демонстрируют падение ниже примерно 20%, начинает нервничать.

- Почему именно 20 процентов (или около того)?

- Возьмем обычный рынок акций: Штаты, или Германию, или даже близких соседей - Турцию или Польшу. Там основной инвестор на рынке акций - это пенсионные фонды и локальные игроки. У этих компаний по определению всегда много кэша. И как только рынок начинает резко двигаться вниз (я имею в виду 3-5% движения рынка), моментально появляется очень много покупателей. Поскольку рынок, что называется, глубокий. Как правило, локальные пенсионные фонды и страховые компании начинают планомерно покупать, потому что "со стороны бида", как это называют брокеры, то есть со стороны покупателя всегда кто-то есть. В России же, как мы уже обсудили, денег фондов (паевых, пенсионных и страховых), по большому счету, в акциях нет…

- И поэтому при падении имеются только офера…

- Да. И когда на рынке возникает какая-то ситуация, которая может даже вообще не иметь никакого отношения к России, все покупатели исчезают в один момент, потому что это те же иностранцы. Как правило, они либо все одновременно покупают, либо все одновременно продают, - потому что они иностранцы. Вот и получается, что у нас любые движения вызывают дикую волатильность. Не удивлюсь, что если в какой-то момент ситуация по известным проблемным направлениям улучшится, то точно так же на рынке акций здесь возникнет совершенно дикое ралли. Потому что нет продавцов, нет локальных пенсионных фондов, нет страховых компаний, которые понимают, что рынок перекуплен и начинают потихоньку уменьшать свою долю в акциях и перекладываться в другие активы.

Нет предохранительного клапана, который помог бы рынку нормально функционировать и не быть таким волатильным.

- Вообще ведь шла серьезная битва за то, чтобы позволить ПИФам и пенсионным фондам значительную часть портфеля инвестировать именно в акции.

- Согласен. Напомню, что с прошлого года им уже и разрешили размещать значительную часть средств в акции. Почему же они этого не делают?

Например, вы управляющий фондом. Буквально год назад вы могли получать 12-13% годовых по рублевому депозиту в банке уровня ВТБ или Россельхозбанка. Государственные облигации приносили 13-14% в рублях. Корпоративные облигации - вообще в районе 20%. И зачем в такой ситуации инвестировать в акции?

Другой вопрос, что сейчас уже ни один из этих активов не приносит доходность, даже близкую к уровню инфляции. Здесь сразу сделаю отступление. Многие забывают, что задача любого инвестора - зарабатывать хотя бы чуть-чуть больше уровня инфляции. Если, условно, в прошлом году инфляция была 16%, то любой пенсионный фонд был бы счастлив заработать 18%. Набор инструментов, который был доступен в начале прошлого года, давал такую возможность, даже не глядя при этом в сторону акций. Можно было, как из кубиков конструктора, собрать портфель из депозитов надежных банков, корпоративных и государственных облигаций - и в принципе нормально себя чувствовать. Теперь ситуация меняется. Теперь пенсионному управляющему сложно найти государственный банк, который платил бы больше 5-6% в год по депозитам. Не надо забывать, что по крупным корпоративным вкладам процентный доход всегда меньше, чем в ритейле. Если частный инвестор может найти возможность положить миллион рублей под 8-9%, то разместить на тех же условиях 20 миллиардов будет крайне сложно. Скорее всего, инвестору предложат либо меньший процент, либо такой же, но тогда на очень короткий срок.

- А могут ли какие-то факторы оказаться драйверами?

- Мы здесь ничего нового не придумаем. Пенсионные фонды любят более-менее предсказуемый cash flow, потому что они должны все время делать выплаты. Я почему все время говорю про пенсионные фонды? Потому что у них деньги есть. Все управляющие компании управляют деньгами пенсионных фондов по всему миру. Все хотят управлять деньгами пенсионеров. Деньги длинные, их много, и они, что называется, sticky, то есть если вам их дают, то дают на много лет, и можно вокруг них выстраивать инвестиционную стратегию.

Так вот, управляющие такими деньгами любят, как уже сказано, предсказуемый cash flow. Такой сash flow могут генерировать дивиденды, выплачиваемые держателям акций. Для того чтобы российский фондовый рынок стал еще более привлекательным для пенсионных фондов (и для их инвестиций), нужно, чтобы продолжался процесс, который уже успешно ведет Министерство финансов и еще ряд правительственных учреждений. А именно: нужно заставлять госкомпании все больше и больше платить дивиденды. Сначала их заставляли платить 25% из чистой прибыли. Потом российские компании придумали хитрый фокус. Они объявили, что в законе не написано, от какой именно чистой прибыли следует считать дивиденды, предложили считать их по правилам российского бухучета, а там нормативы оказались во много раз меньше, чем по стандартам МСФО. Надо четко законодательно прописать, что есть один стандарт - МСФО, по нему и следует считать чистую прибыль, от которой компания обязана платить 25%. И желательно двигаться в сторону выплаты дивидендов в размере 35% от чистой прибыли. И, может быть, еще больше.

Компания, которая платит стабильные дивиденды, желательно стабильно растущая, привлекательна для пенсионных фондов. А они - главные инвесторы. Пенсионные фонды - самые главные инвесторы во всем мире, и я уверен, они станут самыми главными инвесторами в России. Если компания платит дивиденды стабильно и желательно их наращивает, то ничего круче не бывает.

Часто встает вопрос об урезании издержек госкомпаний. Чем меньше остается свободных средств, тем меньше соблазн их на что-нибудь потратить. Есть много научных работ на эту тему. Компании, которые выплачивают много дивидендов от своих свободных средств, работают намного эффективнее, чем те, кто этот кэш накапливает, а потом покупает что-нибудь, что кажется на тот момент важным и полезным, а потом оказывается не очень хорошим.

Поэтому если мы говорим про российский срез ситуации, то здесь государство движется однозначно в правильном направлении. Нужно повышать дивидендную доходность, которую платят госкомпании. К ним, естественно, будут подтягиваться частные компании.

Итак, дивиденды - это здорово. Второй момент - приватизация. В изрядном количестве российских компаний 50-70% принадлежит государству. Опять-таки есть масса академической литературы, которая бесспорно доказывает, что любая компания, управляемая государством, менее эффективна, чем та, которая управляется частными инвесторами. Частные инвесторы задают менеджменту публичных компаний неудобные вопросы, спрашивают "на что это вы деньги потратили?", "почему дивиденды не платите?" Вместе с аналитиками инвестиционных банков они пишут обидные аналитические заметки. И когда такие заметки написало 30 банков, и у каждого по акциям конкретной компании стоит рекомендация "sell", есть шанс, что у руководства этой компании будет больше внимания к веяниям момента.

Поэтому - дивиденды и наращивание владения частными акционерами, то есть приватизация.

Мне очень нравится, что пока в этом направлении все и развивается.

Цена на нефть долго будет низкой, и это можно только приветствовать. Если нефть снова будет стоить 80-90 долларов, я думаю, что все эти реформы вряд ли состоятся.

- Думаю, 80-90 долларов за баррель мы в обозримой перспективе не увидим.

- Ну допустим, сегодня нефть стоит 30 долларов за бочку. Когда все были уверены в том, что цена нефти будет через 5-10 лет выше, то, естественно, компании инвестировали сотни миллиардов долларов в разведку новых месторождений, прокладку труб. Сейчас за два года низких цен абсолютно у всех поменялось видение, перестали выходить заметки о том, что нефть ниже 80 долларов стоить не может в принципе, все теперь говорят, что, напротив, может быть и 10. А когда говорят о 10 долларах, то вкладывать миллиарды долларов в бурение на Луне, на Марсе, или там в Антарктике уже сложнее. Сложнее нарисовать бизнес-план, ведь решения принимаются не одним человеком. По открытым данным за прошлый год, CAPEX в нефтяную отрасль сократился на 40 миллиардов долларов. Это реально очень много денег.

Но рынки цикличны. Каждый день суммарно в мире производится где-то 93 миллиона бочек нефти. Потребляется где-то 90. Разница всего в 3-4%. Может случиться, что потреблять станут больше, потому что нефть стала дешевле, либо производить станут меньше, потому что начнут банкротиться. Когда это произойдет, никто не знает. Прогнозы строить действительно очень сложно. Нефть стала финансовым продуктом, товаром. Торгуется не только физическая ее поставка, но и во много раз в больших объемах всяких производных инструментов, поэтому действительно сложно понять, откуда взялась текущая цена.

Если подытожить, то, по мнению аналитиков Citi , на текущих уровнях в 30 долларов мы находимся близко к значениям, ниже которых вряд ли пойдем. На конец года, мы думаем, Brent будет стоить выше 50 долларов.

- Это очень хорошо.

- Опять-таки смотря для кого. Низкая нефть хороша для всяких других вещей. У потребителей остается больше денег.

С другой стороны, энергосберегающие идеи для автомобилей и прочего сейчас не очень интересны. Если мне в России предложат купить на выбор либо "Теслу" за 120 тысяч долларов, либо какой-нибудь внедорожник за 30 тысяч, то я решу, что не смогу сэкономить в объеме этой дельты, заправляясь электричеством, но не тратя на бензин.

Всегда есть свои плюсы и минусы.

Но, в общем и целом, нефть циклична. Слухи о ее скорой смерти - это примерно то же самое, как слухи о скорой смерти трейдеров и брокеров. Казалось бы, разве есть профессия, которую было бы столь же легко заменить компьютером? Но, как видим, пока что все мы трудимся, все при делах. НАУФОР вот даже целый журнал про нас издает. Так что, наверно, не совсем скоро отомрет эта профессия.

Думаю, что слухи о смерти нефти тоже несколько преувеличены.

- Промышленная революция с ее бурным технологическим развитием базировалась на том, что были освоены дешевые и в количественном смысле более доступные источники энергии. Какой же сейчас появился новый источник вместо нефти? Пока никакого.

- В промышленных масштабах - пока нет. Наверно, со временем что-то появится, но не будем забывать, что, по последним цифрам, доказанных запасов нефти в России осталось на 47 лет. Так что давайте до этого доживем и посмотрим, что появится вместо нефти

- У вас есть клиенты - хедж-фонды(иначе говоря, квалинвесторы)? Следует ли стимулировать развитие этого типа инвесторов?

- Мне кажется, здесь не надо ничего стимулировать. В этом плане я либертарианец и считаю, что на рынке всегда все развивается так, как наиболее полезно и наиболее выгодно для самого большого количества участников - в рамках, установленных регулятором. Особо мешать никому не надо, но стимулировать тоже не надо. Заставлять пенсионные фонды инвестировать в акции - плохая идея. Создать для них возможность делать это, если посчитают нужным, - здорово. Мне кажется, по большому счету эта работа выполнена регулятором. Как мы уже обсудили, когда инвестировать в акции станет интересно с точки зрения доходности вложений, я уверен, что все произойдет само.

Хедж-фонды - это ведь изобретение для пенсионных фондов, для которых главное, чтобы каждый год был какой-то доход. ПФ отдают какие-то деньги в управление, понимая при этом, что экономика циклична, рынки цикличны, каждые семь лет происходит или рецессия, или бум. Есть два-три года, когда рынки резко падают и потом находятся на низких значениях. Кто-то предложил: а давайте сделаем хедж-фонд. Главная задача любого хедж-фонда - показывать в абсолютном значении положительную доходность каждый год. Классический фонд акций обычно хвастается тем, что превысил индекс за прошлый год на 3%. Это означает, что если индекс был минус 30%, то фонд упал всего на 27%. Для пенсионного фонда минус 27% это очень плохо, деньги нужно защитить. Поэтому придумали хедж-фонды. Но тут вот какое дело. Если бы удалось создать хедж-фонд, который каждый год зарабатывает хотя бы 2%, но подчеркну - каждый год, без ухода в минус - это был бы самый крупный и самый любимый хедж-фонд в мире. В него бы вкладывались решительно все. Но пока никто про такие фонды не слышал.

Поэтому как-то особенно их подталкивать не нужно. Когда у российских пенсионных фондов появится потребность, они сами придут и сами вложатся в хедж-фонды. Может быть, даже сами их создадут или профинансируют начальным капиталом.

- Каких вы хотите клиентов - крупных частных клиентов, плюс к ним стабильных институционалов? Еще, может быть, кого-то. Замечаете ли вы, что клиентов-физиков заинтересовал новый инструмент,ИИСы?

- Общение с клиентами у нас происходит, так сказать, "оптом". Фактически клиентов у нашего бизнеса всего два. Но зато каждый с многослойным наполнением, с тысячами своих клиентов.

Один клиент - это АО "Ситибанк". Любой клиент, который является клиентом Citi в России - квалифицированный инвестор, частное лицо, любой из них, кто хочет покупать и продавать российские акции, - может это делать через своего инвестиционного консультанта, персонального менеджера. Саму работу на бирже по покупке и продаже осуществляем мы. Поэтому вопрос о клиентах - это к нашему розничному подразделению.

Мне кажется, что ритейл-клиенты - это здорово. В России культуры владения акциями пока нет, и это неудивительно. Только на моей памяти четыре раза или пять пропадали все накопления в банках - нужны десятилетия, чтобы появилось доверие у всех.

- Не было и акций.

- Ну да, они тоже появились совсем недавно. Я имею в виду, что вообще не было культуры сбережения. По-прежнему основной инструмент сбережений - это либо валюта, либо недвижимость. Когда в стране появятся лишние деньги либо уверенность в том, что инвестировать в России частному лицу удобно, не страшно, понятно и прочее, я уверен, что все появится. Ритейл банки и брокеры делают в этом направлении большую хорошую работу. Идею покупать ценные бумаги, иметь какую-то их часть в своем портфеле воспринимают нормально все больше и больше людей.

Лет 10-15 назад, когда речь заходила об инвестировании в российские акции, это воспринималось либо как некое казино, либо (до 2008 года) как безрисковый депозит, только платят по нему гораздо больше. Сейчас, мне кажется, таких иллюзий у инвесторов больше нет. Они прекрасно понимают, что любая доходность, превышающая доходность депозита, несет прямо пропорциональный риск. Будет ли инвестирование в отечественный рынок развиваться с введением индивидуальных инвестиционных счетов? Думаю, будет. Мы обсуждали это и с НАУФОР, и с биржей. Я вижу, что количество ИИС растет уверенными темпами. Предложение об увеличении суммы, которая не будет облагаться налогом, кажется правильным, так что инструмент будет пользоваться интересом и развиваться. У меня нет ощущения, что это кабинетный проект, который придумали непонятно зачем. Будет ли на ИИСах объем, сопоставимый с тем, что сейчас инвестировали в российские акции иностранные пенсионные фонды? На ближайшие пару лет не вижу такой возможности. Думаю, что по-прежнему основными держателями отечественных долевых бумаг останутся государство, владельцы компаний и иностранцы. Пока россияне очень робко движутся в этом направлении. Опять же считаю, что здесь не надо никого никуда подталкивать. Личные деньги - вещь очень интимная. Все произойдет само.

Теперь возвращаюсь к разговору о наших клиентах.

Клиент номер два - лондонский Citi. Это один из самых больших брокерских домов в мире, с которым работают все крупнейшие глобальные инвесторы - пенсионные фонды, инвестиционные фонды, суверенные фонды, ETF и дальше по списку. Когда у них возникает интерес к России, мы с удовольствием их консультируем, показываем страну, компании, госчиновников, журналистов, банкиров - ну и все остальное. Приходится общаться и с хедж-фондами, и с суверенными фондами, глобальными пенсионными фондами, фондами со всех континентов.

Какой-то стратегии в отношении того, хотелось бы больше или меньше определенных категорий клиентов, у Citi нет. Их ровно столько, насколько Россия представляет интерес на данный момент в глобальной экономике, в глобальном рынке акций. Не будем забывать, что такое Россия: это около 1% населения земли, около 1% глобальной экономики. Пока не super power. При этом российские акции составляют 3% в индексе развивающихся рынков MSCI. Достаточно много, я считаю. При том, что доля emerging markets во всех глобальных акциях - это порядка 10-15%.

Допустим, вы управляете пенсионными накоплениями, скажем, пожарных штата Техас, и вам нужно 30% всего портфеля инвестировать в глобальные акции, то можно прикинуть, что из этих 30%, условно, 10% - это emerging markets, а из этих десяти процентов три - это Россия. Путем несложных подсчетов получаем, что типичный глобальный фонд в акциях РФ должен держать где-то 0,3% от общего портфеля. Поэтому я, честно говоря, удивляюсь, что так много иностранцев интересуются Россией: ведь на глобальном фоне у нас не такая уж и большая доля.

- Почему же тогда такой повышенный интерес?

- Возможно, потому, что рынок достаточно ликвидный. Миллиард долларов оборота в день - это много. Рынок, кроме того, достаточно концентрированный - буквально пять компаний дают 70-80% оборота. За ним достаточно легко следить. Все, что надо знать про российский рынок акций нашему условному техасскому управляющему - это что? с ценой на нефть, и следить только за компаниями типа "Газпром", "Лукойл", "Сбербанк", "Норильский никель", ну и "Роснефть" с "Магнитом". Кроме того, на российском рынке удобно торговать. Передаю огромный привет Московской бирже. За пять лет они действительно сделали огромный скачок, создали торговую площадку реально мирового уровня, на которой все работает как надо. А технические сбои бывают везде, я вас уверяю.

Также снимаю шляпу перед ЦБ и всем финансовым блоком. Я даже не знаю, где еще в мире остались столь же большие emerging markets, на которых движение капитала никак не ограничено, нет никаких транзакционных налогов. Можно спокойно торговать. Во все страны заводить деньги легко, но когда пытаешься их вывести, начинаются проблемы. Пока Россия в этом плане впереди планеты всей. Захотел продать акции и вывести деньги из страны - пожалуйста. Получил дивиденды - хочешь реинвестируй, хочешь - выводи. Ну и иностранцы, как мы обсудили, отвечают взаимностью. У иностранных инвесторов, по нашим расчетам и по моим личным ощущениям, сейчас в портфелях доля российских бумаг больше тех 3%, которые должны быть по индексу. Так что, по-моему, все не так плохо, как иногда жалуются брокеры и банкиры.

Разговор состоялся в феврале 2016 года