Алексей Тимофеев (Вестник НАУФОР №6 2016)

РЫНОЧНАЯ БЮРОКРАТИЯ

- Для меня саморегулирование - один из ключевых элемент регулирования финансового рынка России и философия, в которую я лично верю. С одной стороны, руководитель СРО так и должен думать, с другой стороны - это то, почему, я примерно 10 лет назад и стал руководителем СРО.

Честно говоря, саморегулирование не относится к общепризнанным концепциям, это касается и России. Не везде оно одинаково хорошо срабатывает. И хотя саморегулирование предшествует государственному регулированию, во многих случаях оно неспроста было замещено государственным регулированием. Тем важнее, что на российском финансовом рынке саморегулирование получило поддержку для того, чтобы дополнить или, возможно, заместить регулирование государственное. Но даже и теперь в саморегулирование на финансовом рынке верят немногие - и в индустрии и чиновники. Это не странно, мы в самом начале пути - в течение следующих нескольких лет саморегулируемым организациям на рынке ценных бумаг предстоит доказать правильность реформы саморегулирования. В этом смысле следующие несколько лет для меня могут быть труднее, чем предыдущие 10.

- Во-первых, способность осуществлять регулирование - устанавливать основанные на "лучшей практике" правила деятельности на финансовом рынке. Вероятно, на первых порах речь будет идти только о правилах взаимодействия между финансовыми организациями и их клиентами, впоследствии, если это понадобиться, СРО могут включиться в регулирование финансовой стабильности.

Главный вызов саморегулирования - оно должно устраивать и индустрию и регулятора. Индустрии не нужен второй центральный банк или его филиал, а тот, в свою очередь, должен быть доволен тем, что делают СРО для того, чтобы положиться на саморегулируемые организации и не вмешиваться в их регулятивный процесс. Второй вызов, и об этом часто говорят, конфликт интересов, который испытывают СРО, а именно могут ли они сохранить баланс в регулировании взаимоотношений между их членами и их клиентами. Отчасти, подозрение на этот счет справедливо, однако оно иногда преувеличивается. Есть сразу несколько причин, позволяющих СРО справиться с конфликтом интересов. Первая, главная, лежащая в основе старых цеховых традиций - стремление добиться доверия к индустрии в целом, благодаря чему вся индустрия и каждый ее член по отдельности зарабатывают больше. Вторая - клиенториентированность добросовестных членов, стремящихся распространить свои правила работы на всех остальных. Вообще, это неверно противопоставлять интересы поставщиков и потребителей услуг, что иногда делают государственные органы, оправдывающие свою роль защитников интересов клиентов - в большинстве случаев поставщик услуг и клиент действуют во взаимном интересе и находят общий язык. Наконец, третья причина, я о ней уже говорил, - это модель регулирования, заложенная в законодательстве, предполагающая контроль ЦБ как защитника интересов потребителей финансовых услуг, за саморегулируемыми организациями. Ключевым элементом этой модели, очень дисциплинирующим саморегулируемые организации, является право ЦБ принимать регулятивные решения по всем вопросам, где он сочтет, что СРО не справляется со своим задачами, в том числе если сочтет, что СРО не может найти правильный баланс интересов своих членов и их клиентов.

Стоит, наверное, сказать, в чем достоинства саморегулирования, по сравнению с государственным, почему саморегулирование это правильно, несмотря на все его вызовы, а также о том, почему для России саморегулирование важнее, чем для многих других стран. Общепризнано, по крайней мере, в документах IOSCO говориться, что эффективное саморегулирование - регулирование в целом более компетентное и более гибкое, чем государственное. Эти качества важны для любого финансового рынка и саморегулирование должно по возможности поощряться. Для российского финансового рынка достоинства саморегулирования особенно важны потому, что нам больше, чем в других странах, необходимо повышение регулятивной гибкости, а доверие к способности государственных органов быть гибкими без вреда для индустрии низкое.

СРО могли бы взять на себя функцию реализации гибкого регулирования, дополнив менее гибкое государственное. Однако, сейчас Банк России, чем дальше, тем больше реализует гибкое регулирование, оставляя в этом случае СРО другую роль - детализацию своих правил. Для СРО остается еще сегмент, где Банк России не считает необходимым регулировать отношения, а индустрия так считает, а также сегмент, где Банк России считает необходимым отношения регулировать, но полагает, что СРО с этим справятся лучше и призывает СРО такое регулирование предложить. Я полагаю три этих сегмента и есть сфера ответственности российских финансовых СРО.

- Есть, естественные ограничения, нарушив которые можно вызвать разочарование сделанной реформой. Я думаю, в течение следующих двух лет примерно следует создать свод правил СРО, а в течение лет пяти - механизм контроля за их соблюдением, который мог бы продемонстрировать эффективность новой регулятивной системы.

- Те же, что и приоритеты развития фондового рынка, как я их вижу в настоящее время, - розница, розничные финансовые услуги. Если взглянуть на усилия НАУФОР со стороны, очень хорошо видно, что мы последовательны и системны в развитии розничного рынка. На это направлены наши усилия как лоббистов, на это же будут направлены наши усилия как СРО - мы будем фокусироваться на определение правил взаимодействия участников рынка с розничными инвесторами, а при определении таких правил - на защите интересов клиентов финансовых компаний.

НАУФОР уже продвинулась в этом направлении - мы уже приняли стандарты наилучшего исполнения поручений клиентов, раскрытия информации о рисках, предотвращения конфликта интересов, отчетности перед клиентами, оценка инвестиционного профиля клиента. Они станут основой для дальнейшей работы по стандартизации. Мы предложим их в качестве проектов базовых, то есть обязательных для всех СРО стандартов, а затем, на их основе примем внутренние стандарты, над которыми тоже уже идет работа - мы разрабатываем стандарты инвестиционной декларации паевого инвестиционного фонда, стандарт модельного инвестиционного портфеля, стандарт раскрытия информации о комиссиях и возмещаемых расходах и другие.

- Все темы известны. Индивидуальные инвестиционные счета, дистанционное заключение договоров и продажи паев, система страхования инвестиций на фондовом рынке, открытая архитектура дистрибуции инвестиционных паев, отмена подоходного налога на купоны корпоративных облигаций, финансовые советники. Все это - проекты, которыми сейчас занята НАУФОР и все они имеют непосредственное отношение к развитию розничного сегмента.

- В этом - задача. Полагаю, что и шанс есть. Нужно дать гражданам страны альтернативу инвестициям в банковские депозиты. Не странно, что до недавнего времени, не имея на финансовом рынке альтернативы с точки зрения доходности и рисков, граждане выбирали банковские депозиты. Выбор в пользу депозита - это абсолютно рациональный выбор для массового потребителя финансовых услуг. Для целого ряда финансовых инструментов мы выровняли с депозитами условия благодаря ИИС, если добавим сюда планируемое освобождение от налога купона по корпоративным облигациям и создание системы страхований инвестиций на фондовом рынке, мы увидим больший интерес к фондовому рынку у вчерашних вкладчиков.

Так что дело не в том, что модель континентальная - если честно, никакая она не континентальная. Российский финансовый рынок скорее идет по смешанной модели - где есть и универсальные банки и небанковские финансовые организации. Если не ошибиться с регуляторной нагрузкой каждый из институтов может найти свое место на финансовом рынке.

- Надзор, по-моему, не имеет большого значения для физического лица. Достоинства банковского депозит - простота, большая история и страхование. Большинство людей верит в систему страхования вкладов, и для этого есть все основания - эта система много лет демонстрирует способность защитить их интересы.

Вообще наших граждан трудно упрекнуть в отсутствии прагматизма. На днях я услышал мнение, что финансовой грамотностью отличаются люди, которые в настоящий момент на финансовом рынке не инвестируют. До недавнего времени я бы с этим утверждением согласился. У граждан не было никаких причин для того, чтобы выходить на фондовый рынок. До появления ИИС действительно лучшими инструментами для сбережений граждан были банковский депозит и недвижимость. Вот люди и выбирали в их пользу.

Самое главное в выборе между финансовыми продуктами - их доходность. Деньги - самое главное. Индивидуальные инвестиционные счета увеличили доходность инвестиций на рынке ценных бумаг по сравнению с депозитами. Благодаря этому они обратили на себя внимание. Понятно, что этого недостаточно. Обратив внимание на доходность, люди сравнивают риски и находят, что инвестируя в ОФЗ можно получить лучшую доходность, чем по депозитам, при сравнимых с депозитами рисками, но в других случаях риски больше, что нет страхования риска банкротства или мошенничества брокера и управляющего. Но начало положено - доходность по ИИС уже заставляет многих людей интересоваться операциями на рынке ценных.

- Достоинство фондовой индустрии - огромный выбор инвестиционных стратегий и услуг, который позволяет потребителям выбирать наиболее подходящие для роста их благосостояния варианты. С точки зрения экономики, фондовая индустрия лучше соответствует задачам обслуживания инвестиционных рисков, чем банковская. Это, кстати признал и сам Банк России, выразив в Основных направлениях развития финансового рынка некоторое разочарование вкладом банков в развитие экономики. Но банки не могут делать того, что могут делать инвестиционные институты! Никакие банки не инвестиционные институты!

- Разумеется. Дистанционное заключение договоров открывает доступ к финансовым услугам для всего населения России, независимо от места нахождения офиса финансовой организации и поэтому резко усиливает конкуренцию между финансовыми организациями. Теперь появляется шанс у небольших участников, не имеющих разветвленной агентской сети.

- Нужно, но пока такого не происходит. Думаю, это связано, во-первых, с недостаточными ресурсами индустрии. В целом, недостает маркетинга небанковских инструментов. C другой стороны, это во-вторых, прошло совсем немного времени с того момента как появились ИИС. Финансовые организации только сейчас определяют место ИИС в линейке своих сервисов. Например, для многих банков инвестиционное страхование имеет преимущество и перед коллективными инвестициями, и перед брокерскими услугами. Они уже инвестировали в развитие этих продуктов, и поменять приоритеты не так легко. Есть процессы, которые имеют определенную длительность, они инертны, и эту инерцию непросто преодолеть, особенно в мало конкурентной среде. Если нет конкурентной индустрии, то возникает зависимость от предпочтений единиц, с которыми некому конкурировать. Да, маркетинг сервисов фондового рынка и в частности ИИС провален, это правда. Наверное, стоит упомянуть и еще одну причину, почему это так. По правде сказать, индустрия до сих пор была мало сориентирована на массового клиента. Довольно многие уже понимают какую революцию совершили изменения, предусматривающие возможность открытия ИИС. Очень многое наполняется смыслом! ИИС открывают возможность развития массового сегмента и это не только вызов для индустрии и брокерской и управляющих, и коллективных инвестиций, это и сильная причина для начала массового маркетинга - мы уже видим отдельные примеры такого рода.

- Пока это так. Это только начало. Должен был пройти год, чтобы люди смогли хотя бы сформулировать мнение об этом продукте. Раз инвестор массовый, то все финансовые организации занялись стандартизацией услуг. Например, есть мнение, что ИИС должны оживить сектор управления ценными бумагами. Именно управление, а не брокерские услуги. Потому что массовый инвестор хотел бы избежать необходимости принимать собственные инвестиционные решения. И он будет искать подходящего управляющего, которому мог бы доверить эти действия.

- Для НАУФОР - это именно так. Наши конференции, наши семинары являются частью нашей основной деятельности как СРО. С одной стороны, они дают нам обратную связь с рынком. Важно, что мы никогда не навязываем свою повестку, а даем самим участникам рынка возможность определить, что для них важно и как следует двигаться для решения имеющихся проблем. Это, во-первых. Во-вторых, наши конференции - это не только способ дать рынку услышать позицию регулятора, но дать регулятору узнать позицию рынка. Возможно, что второе - даже важнее. Формат наших конференций этому подчинен. Дело в том, что НАУФОР ведет очень большую ежедневную работу с регулятором. И ему иногда нужны доказательства того, что НАУФОР выражает не только свою точку зрения, но точку зрения всего рынка. Публичные мероприятия НАУФОР -один из способов ее легитимизации.

Смотрите, мы - рыночная бюрократия. Для индустрии мы - регулятор, а для регулятора - индустрия. При этом, всегда есть риск оторваться от индустрии, исказить ее приоритеты, пойти на поводу отдельных членов, а также у регулятора. Для такой многочисленной и разнообразной по составу членов организации как НАУФОР - он минимален, однако это требует постоянных доказательств.

- Да. Конечно, мы будем развивать конференцию для управляющих: первый опыт ее проведения был очень успешен и показал большой интерес участников. Это логично с точки зрения общего процесса развития НАУФОР как СРО управляющих компаний.

Думаю, что в целом все наши конференции найдут свое место по отношению друг к другу. "Большая" конференция - как место поиска синергии всех групп членов НАУФОР. Специальные конференции будут посвящены вопросам, интересующим отдельные группы.

- НАУФОР сегодня - крупнейшая на фондовом рынке, наиболее институциализированная саморегулируемая организация. Мы выбрали оптимальную комбинацию статусов: СРО для брокеров, дилеров, депозитариев, управляющих и управляющих компаний. Считаем, что эта комбинация является оптимальной. Эти институты имеют общую "группу крови", им есть о чем говорить друг с другом. Их объединение в СРО дает эффект синергии.

На сегодня НАУФОР - крупнейшая СРО по количеству брокеров, управляющих и управляющих компаний. Мы объединяем очень разных участников: столичные компании и компании регионов; российские компании и "дочки" иностранных; банки и небанки, крупные и мелкие компании. Вот почему мы очень хорошо понимаем интересы разных групп участников и стараемся действовать как в наиболее общих интересах такой разнообразной индустрии, так и в отношении ее отдельных групп.

Я уже говорил, что наша миссия - институализация как самореглируемой организации, в том числе создание регулятивной базы - как нормативных актов, так и стандартов, и надзора, которые бы обеспечивали комфорт розничных инвесторов, в те сроки, которые я уже упоминал.

- Правильно сказать, что это Банк России предложил разработать концепцию пропорционального регулирования. Действительно, в основном это похоже на предложения по дифференциации регулирования, которое мы последовательно предлагали в течение нескольких лет. Смысл в том, что регулятивная нагрузка не должна быть общей для всех финансовых компаний, правильно ее перераспределить в зависимости масштабов бизнеса компаний.

- В целом - пропорционально масштабу бизнеса и роли на рынке. При этом, для каждой из групп компаний, подчиняющихся разной регулятивной нагрузке, можно ввести допустимый круг операций, с минимального - для группы с наименьшей регулятивной нагрузкой, до максимального - для компаний в группе с наибольшей. Это нетрудно сделать в соответствии с наиболее общими комбинациям операций, уже сложившимися на рынке. Это логично и с точки зрения рисков, которые создаются разными операциями, а стало быть, с точки зрения роли на рынке, которую играют компании.

В результате такого подхода существует возможность снизить для наименьших компаний регулятивную нагрузку по сравнению с существующей. Для меня - это самое важное. Именно мелкие компании сегодня, особенно в плохих рыночных условиях, являются жертвами общего регулятивного подхода. Но не менее важен и вызов, стоящий сейчас перед крупнейшими небанковскими финансовыми организациями. Он другой - где граница между банковским и небанковским регулированием, видит ли ее Банк России? Если ошибиться, небанковские организации предпочтут стать банками. Если это произойдет, мы лишимся достоинств фондовой индустрии, о которых уже говорили. Это тоже своего рода вопрос пропорциональности регулирования, пусть и межсекторального.

Отлично, что Банк России заявил пропорциональность регулирования своей задачей, организовал работу в этом направлении и привлек нас. У нас есть абсолютно конкретные предложения и мы их уже представили в Банк России, дальнейшая работа - на площадке созданной ЦБ рабочей группы.

- Интересно! Это правда, что формальное регулирование деловых отношений у нас выстроено по западным образцам, однако реальная среда, в которой работает рынок - незападная. У нас многие институты не соответствуют своим названиям и предназначению. Мы, в НАУФОР, много лет стараемся дать пример соответствия организации своему формальному предназначению, без чего невозможно завоевать доверие к тому, что ты делаешь. Да, НАУФОР - отличный пример представительства индустрии. А раз так, саморегулирование - в хороших руках.