Денис Додон (Вестник НАУФОР №6 2019)

Директор Центра поиска и разработки инноваций Альфа-Банка Денис Додон рассказывает Ирине Слюсаревой о том, что лучшим путем является формирование законодательства из рыночной практики; а также объясняет, что блокчейн - это история про невозможность отдельного игрока работать только внутри себя.

НЕВИДИМОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ

- Наши задачи строятся скорее вокруг клиентов, а не вокруг технологий. Мы стараемся разбираться в базовых потребностях клиентов, достаточно глубоко изучаем отрасли, в которых они работают. Такой анализ помогает понять потребности клиента и заточить наши продукты под него, кастомизировать их. Технологии вторичны и всегда будут такими. Первичны базовые потребности клиента, технологии лишь позволяют их решить. В силу этого мы достаточно много внимания уделяем отраслевой экспертизе, разрабатываем продукты, нацеленные на решения конкретных клиентов. Во многом спрос идет со стороны потребителя, поскольку если выйти с предложением от разрабатывающей стороны, то спрос можно не найти, это типичная ситуация.

- Определенная сдержанность потребителя в отношении предлагаемых новых технологий чаще всего связана или с недостаточной зрелостью рынка, или с сыростью самой технологии. Кроме того, многие задаются вопросом, разработано ли соответствующее законодательство.

В вашем предварительном вопросе был упомянут блокчейн. Если говорить конкретно о технологии распределенных реестров, о выстраивании системы платежей/расчетов на базе этой технологии, то здесь законодательство уже существует. Причем кейсы, которые мы уже реализовали, показывают, что действующих правил достаточно. Но все же есть вещи, которые в законодательном поле нужно менять. С базами данных начинает работать все больше компаний, данные становятся активами. Поэтому нужен алгоритм создания новых юридических форм, описывающих, как можно взаимодействовать с этими данными. Наметился новый тренд: появляются уполномоченные операторы управления данными. Эти операторы могут работать при банках, при системных интеграторах, - но это должны быть системы, которым доверяют и которые могут хранить большое количество защищенных данных.

- Блокчейн позволяет синхронизировать большое количество разнородных данных. В определенном отношении можно считать, что любой сегмент экономики построен по универсальному принципу: неважно, фармацевтика ли это, энергетика ли, финансовый сектор. В любом случае у них примерно одинаковый алгоритм: определенный ресурс был произведен, дальше его потребили. Данные, которые генерирует каждый сегмент, являются, в общем-то, деривативными относительно дальнейших действий. Нужно собрать данные про потребление, передать их в системы обработки, провести расчеты, сделать платежи и так далее. В ряде сегментов экономики работает очень много не связанных между собой игроков, которые часто зависят друг от друга. Блокчейн делает их отношения более прямыми и прозрачными, а потребитель получает более качественный сервис. Возможно, из-за внедрения блокчейна некоторые посредники с какого-то рынка уйдут.

Мы как банк нацелены на предоставление при помощи технологий так называемого невидимого банковского обслуживания. Клиенты все больше стремятся жить в приложениях; при этом тренд нахождения в конкретном приложении задают сами поставщики. Очень часто нет необходимости загонять клиента именно в свой интерфейс, в свое приложение. Можно просто направить клиента (или прийти за ним) туда, где ему удобно. На какую-то торговую площадку, маркетплейс и так далее.

Например, биржевой сектор. Принцип DVP, поставка против платежа, работает именно тогда, когда клиент заказал конкретную услугу: покупает акцию, например, или производит какое-то другое действие, связанное с биржевым инструментом. Фактически большая часть этих сделок работает по принципу «нет денег - нет услуги». Существенная часть российского рынка работает только после аванса: утром деньги, вечером стулья. Именно эта ситуация позволяет применить новую технологию, которая позволяет производить оплату в момент заказа: необходимость авансирования пропадает. Потребитель имеет приложение, в котором покупает какой-то актив. В это же приложение встроен его банковский счет (именно счет, а не карта), который позволяет одновременно произвести оплату, причем система работает в режиме 24/7. Те секторы экономики, которые на данный момент работают против депозита, могут предоставить клиенту возможность получать нужный сервис не через авансирование, а фактически уже с момента, когда потребитель этот сервис заказал.

Но с точки зрения законодательства в этом сегменте определенных вещей все-таки не хватает. Долго идут споры о том, что такое цифровой актив, его приравнивают к криптовалюте. Но вот лично я бы не ставил тут знак равенства, потому что цифровой актив не всегда является криптовалютой. Цифровым активом является запись об этом активе в конкретном реестре: например, в запись банковском счете - тоже актив. Технологически клиенту для работы с этим активом просто нужно зайти в банковское приложение и произвести нужные операции. Но с цифровым кастодианом он сделать этого не может, потому что технологически это не увязали; управление такого рода данными законодательно до конца не урегулировано.

- Согласен, сами активы - это просто цифровые записи. Но надо понимать, каким образом работает система в целом. Если клиент хочет купить акцию, он все-таки должен перевести брокеру деньги, а брокер должен авансировать этими деньгами биржу, поскольку биржа агрегирует деньги под себя. В этой цепочке фигурируют уже именно деньги, пусть и безналичные, - а не цифровые записи в кастодиане. Возникает вопрос, обязательно ли авансировать, если средства для приобретения актива можно просто заблокировать (на счете либо у брокера, либо у клиента). И деньги перей­дут к одному из игроков без участия центрального клирингового института. На самом деле электронные площадки уже перешли на такие схемы. Год-два назад все игроки, которые участвовали в торгах, еще переводили авансы на биржевые площадки. На сегодняшний день биржевая площадка лишь агрегирует спрос/предложение. А деньги под соответствующие операции блокируются на счетах участия в тех банках, которые ведут счета этих игроков. Банки переводят деньги именно и только в момент, когда клиент совершил сделку. Это существенно ускоряет процесс, потому что раньше средства депонировали - за день, за два, за три до совершения сделки. Заранее.

За пределами фондового рынка - то же самое. Клиент заказывает товар, расчеты за него обеспечены благодаря технологии распределенных реестров через смарт-контракт. Далее следуют - запись в кастоди, поставка либо списание актива и поставка денег продавцу.

- Кастоди задействован всегда, потому что обеспечивает хранение: ценные бумаги должны где-то храниться, запись должна где-то храниться. Почему я говорю, что запись является цифровым активом? потому что при изменении записи в данном случае происходит передача права собственности. Да, все происходит бездокументарно - и профиль цифровой, и подпись цифровая. Но, так или иначе, необходима технология, которая позволит собрать эти данные вместе, синхронизировать их и доверять этим данным. Необходим своего рода оператор сети, внутри которого живут все эти клиенты, банки, брокеры и так далее. Например, такой оператор, как НРД, позволяет доверять данным, описывающим совершенные операции. Если оператором определенных действий (в нашем случае - биржевых сделок) выступает какой-то доверенный институт, в этом случае такие действия можно производить. В нашем случае - торговать на бирже. Однако может быть оператор, работающий на тех же принципах, но в других сегментах: регулирующий отношения на фармацевтическом рынке, в сегменте электроэнергии и так далее. В любом случае, он объединяет сегмент, в котором работает, и сфокусирован на развитии технологических инструментов, которые позволяют управлять отношениями в этом сегменте.

- Есть специализация, ее следует учитывать. Мы реализовывали несколько кейсов такого рода: например, заправка самолета через блокчейн, билетный кейс. Я вижу, что почти на каждом рынке есть много разных игроков, которые не всегда могут договориться. По разным причинам: либо это конкуренция, либо просто желание быть первым. Хотя, когда решается инфраструктурная задача, то нужно уметь договориться. Как показывает практика, игроки могут жестко конкурировать на бизнес-направлениях и это нормально; но при этом в инфраструктуре им приходится решать общие задачи. И очень часто для такого объединения для продвижения общих интересов не хватает зрелости в обществе. Потому что признать своего конкурента партнером и искать какое-то общее решение вместе с ним - не всегда просто. Такие вопросы в нашей бизнес-среде очень часто решаются на законодательном уровне, потому что регулятор может выступать в роли модератора, скажем так.

Например, минтранс решил, что нужно найти какое-то решение, чтобы синхронизировать поставки топлива или взаиморасчеты между аэропортами и авиакомпаниями. Есть вероятность, что рано или поздно рынок сам найдет консенсус. Но если посыл идет от регулятора, то общее решение может случиться быстрее. Просто ситуация показывает, что для честной игры игроки рынка должны владеть инфраструктурными операторами на равных, без стремления получать контролирующий пакет акций. Так получается, во-первых, дешевле. Потому что, когда каждый игрок начинает параллельную разработку, это приводит к сильному подорожанию: каждый игрок вводит такое количество ресурсов, которое требуется для реализации всего проекта, не части. И часто объединение также дает выигрыш в скорости.

- Да, примерно так. Если взять рынок морских портов, там проблематика примерно такая же: есть жесткая конкуренция между контейнерными перевозчиками, но они всегда будут упираться в логистику, и это будет приводить к появлению операторов.

Наша практика общения с крупным корпоративным бизнесом говорит о том, что основная проблема реализации таких проектов состоит в том, что на стороне клиента инфраструктура очень слабо подготовлена под цифровые решения. То есть, если завтра примут соответствующий закон и скажут, что можно создавать цифровые активы, управлять ими и так далее, то большая часть рынка столкнется с тем, что не умеет и не может с этими активами работать. Инфраструктура должна быть подготовлена под взаимодействие баз данных с внешним миром.

Например, в «Альфа-Банке» функционал блокчейна интегрирован в банковский бизнес на 100%. Но если мы будем вводить, например, цифровые аккредитивы, то тоже столкнемся с тем, что придется доводить какие-то процессы в бэк-офисе. Создание текста закона еще не означает реальной готовности существовать в соответствии с его новеллами. Поэтому компании делают какие-то пилотные проекты, тратят ресурсы на подготовку или даже переводят новации в продакшен уже сейчас. Никто не ждет закона. Того уровня криптографии, который уже имеется, достаточно. Этот уровень принимает клиент, подписи которого заложены в платформах, они достаточны и признаются валидными, причем с клиентом подписаны юридически значимые договоры. То есть законодательной инфраструктуры достаточно, но другие элементы пока еще требуют определенных доработок.

- Вопрос заключается в следующем - что мы собираемся делать с этим законом? В конечном счете мы просто хотим реализовать лучший клиентский опыт. Закон в любом случае нужен, чтобы урегулировать деятельность операторов. Однако можно ли сказать, что без него нельзя работать? В конкретных проектах можно обойтись и без него, особенно в целевых проектах внутри бизнеса клиента, внутри его экосистемы и когда он сам признает все, что создается при помощи новой технологии, валидным.

Закон продвигается достаточно медленно, его продвижение возобновится, когда наберется достаточное количество кейсов. Из того, что я наблюдаю в Европе, в Азии, в США, мы делаем вывод, что законодательство будет формироваться по мере того, как рынок будет набирать практику. Реализация маленьких пилотных проектов, которые показывают потребности рынка, будут приводить к тому, что закон будет формироваться под практику игроков. Это я наблюдаю уже сейчас. И мне кажется, что это лучший путь. Потому что сейчас идет игра впотьмах; мы сами не всегда можем ответить на вопрос, как организовать то или иное действие. Мы сами пробуем, обсуждаем с клиентом бизнес-кейс, считаем экономику, пытаемся понять, найдет ли свое место на рынке продукт, который мы создаем вместе с клиентом. Если видим, что найдет, то ведем конкретную инициативу дальше.

Я наблюдаю, как проекты на платформе блокчейна развиваются в России, в Европе. Они делятся на два типа. Первый тип - проекты, которые идут сами по себе, без клиентов. Второй тип - проекты, которые идут только в узкой связке с клиентом: когда продукт создается вместе с клиентом под его сегмент, или когда в проекте участвует группа клиентов и тоже создает то, что им нужно. Они понимают, что деньги всегда идут через банк, но банковские транзакции составляют крайне узкую прослойку в контексте общих потребностей, которые у клиента имеются. Банк обеспечивает сквозные расчеты, то есть является одним из участников общего целевого решения. Поэтому проекты, создаваемые с клиентами, более успешны и быстрее внедряются. В проектах, которые идут без клиентов, возникает масса нюансов и недоработок. Поэтому важно на ранней стадии понять качественный состав проекта.

Блокчейн - это именно про то, что ты не можешь работать внутрь себя. Всегда есть внешняя среда и нужно организовать взаимодействие с ней.

- Если говорить о других технологиях, которые находятся в поле именно нашего зрения, то конкурирующая технология - это open API. Но это монолайновая технология. Ее возможности мы тоже смотрим, поскольку некоторым клиентам нужна открытая структура, на которой можно что-то строить. Блокчейн собирает большое количество данных и позволяет их синхронизировать. Но, например, для платежного траффика блокчейн не обязателен.

В процессах внутри банка активно используются роботизированные программы, которые позволяют синхронизировать процессы внутри банка, снизить издержки. У банков есть объективная потребность снизить себестоимость продукта. Ведь банковские продукты, в общем, достаточно стандартны. Открыть депозит в банке из топ-10 - тут клиентский опыт примерно одинаков. Конкурируют процентные ставки. Сама ставка состоит из двух частей: 1) стоимость обработки депозита и 2) рыночная стоимость денег. Снизить можно только первый фактор. Причем со стоимостью обработки сопряжены все решения и продукты банка. Финтех позволяет снизить стоимость операций, которые делаются руками, а также снизить некоторые риски.

Вторая востребованная история - удаленная идентификация. Она развивается при развитии цифрового профиля, Банк России в это активно вкладывается при Ассоциации ФинТех, чтобы обеспечить сквозное открытие счетов, делать это быстрей.

Интересна биометрия, туда тоже идем. Эта технология ускоряет получение продукта.

Бигдата, искусственный интеллект - это тоже интересно. Это про то, чтобы понимать своего клиента и какой продукт ему нужен. Мы анализируем внутренние данные, массивы данных по рынку, исходя из них, решаем, какой продукт делать. Надо сказать, что сейчас эти технологии больше используются в сегменте розницы, потому что там клиентов количественно больше и клиентский опыт оформлен в цифровом формате. А корпоративный клиент гораздо более разнороден: это и огромная корпорация, и маленькая ИП. У них и опыт разный, и процессы разные. И потребности в сервисах банка тоже разные. Данных пока недостаточно для того, чтобы делать рекомендации.

Данные будут формироваться под клиента, в определенных случаях - даже под его отдельные потребности. Потому что банк - это махина, данных у него собирается много, следует понимать, какие из них нужны клиенту для расчетов, при этом крайне важно не раскрывать никакой персональной информации (это и коммерческая, и банковская тайна).

- Я бы описал это известной формулой «верхи не хотят, низы не могут». Рынок уже созрел для прозрачности, он ее требует, но не все готовы работать в таком формате. Бизнес-взаимоотношения крайне разрозненны. Интересы могут быть противоречивы даже внутри одного сегмента: кто-то хочет получить аванс, а кто-то - отсрочку. Кто-то хочет быть лидирующим посредником между игроками, а кто-то - внедрять новые технологии, которые исключают посредничество в принципе. Конкретный игрок вполне может сопротивляться развитию передовой технологии, которая его убьет.

Рынок будет меняться постепенно, потому что уже есть исторически сложившаяся практика. И если нет инструмента воздействия на игроков извне (им часто бывает законодательство), то изменений не произойдет. При этом технология позволяет выстроить среду обмена данными, даже при противоречивых интересах. Поясню примером. Есть поставщик - нефтеперерабатывающий завод. Часть его продукции идет через биржу, часть - вне биржи. Он закупает продукцию на авансах и авансами продает. Поэтому ему часто нужно получать отсрочку платежей. Технологически все эти процессы можно синхронизировать уже сейчас. В результате процессы обмена - деньгами, поставками - ускорятся, при этом сложившиеся условия деятельности не изменятся. Можно создать доверительный сегмент в среде тотального недоверия.

Хотя условия работы в разных сегментах экономики сильно различаются, общий градиент бизнеса одинаков. Это позволяет нам, с одной стороны, агрегировать общие положения, чтобы понимать, что давать клиенту в целом, но при этом декомпозировать решения до уровня отраслей, исходя из их специфики. Поэтому, несмотря на противоречия, можно найти способы синхронизировать и упростить идущие процессы.

Принцип DVP - как раз про это. Как сейчас работает рынок? Сами деньги ходят быстро, но информация о них идет 2-3 дня и даже дольше. Потому что внутри систем клиентов она собирается очень долго. Блокчейн (а возможно, API) позволяет связать, объединить системы клиента - продажи, казначейство - и сделать движение денег онлайн. Это приводит к тому, что поставки идут быстрее, логистика упрощается, в конечном счете сокращаются издержки всех участников. Но эффект от внедрения такой технологии крайне трудно посчитать предварительно: в системе много разнородных данных, трудно сказать, каков будет кумулятивный операционный эффект. Сказать, каков будет эффект от внедрения технологии, можно только путем использования этой технологии.

Только использование нового позволяет судить, как с этим новым жить дальше. Если взять даже рынок криптовалют (обращаясь к нероссийскому опыту), то везде законодательство создается по результатам сложившейся практики. Участники включились, получили убытки, - и уже на основе этих кейзов начинает формироваться общий подход.

Могу сказать, что именно сложившаяся рыночная практика будет приводить к формированию общих подходов.

Практика убеждает в том, что правила будут формироваться именно таким путем. Вот, например, один из примеров того, как мы практически применили технологию распределенных реестров. Работа с криптовалютами, как правило, реализована по принципу «горячий/холодный» кошелек. Горячий кошелек предназначен для внешних расчетов, он открытый, а холодный - закрыт. Мы сделали для клиента такую систему счетов, в которой есть отдельный «горячий» счет, привязанный к расчетам с конкретным поставщиком. На этом счете деньги живут против алгоритмов. Например, заказчик зашел в приложение поставщика крупного металлургического холдинга, сделал заказ, деньги в оплату этого заказа перевелись автоматически. Руками делать ничего не надо, все действия зашиты в алгоритм, который описывает совокупность возможных действий в этой системе.

- Не совсем. Ключевое отличие состоит в том, что когда оплата операций привязана к смартфону, то это привязка к карте. Когда оплата идет через карту, то мгновенно меняется только статус, а движение денег (их поставка) происходит позже. Деньги приходят в формате Т+, через 1 день, через 2 и так далее.

А в нашем случае платежи привязаны к банковскому счету; процессинга нет. Можно обеспечить мгновенность расчетов. Если пришла информация, то она тождественна деньгам, которые пришли на счет.

Это называется мгновенным клирингом, и мы видим за этой технологией большое будущее. Скорость движения денег прямо связана с движением товарных потоков и влияет на снижение издержек игроков. Тут приходится спорить с казначеями, которые зарабатывают, в общем, на фиксации денег в системе (поскольку деньги на депозите приносят доход). Здесь вопрос, что лучше: зарабатывать ли через размещение денег на депозитах - или благодаря ускоренному движению денег. Это, в свою очередь, зависит от конкретной бизнес-модели. Тут надо учитывать, что люди иногда привыкают к рассогласованности движения денег и информации о них, что они закладываются на паузу между поступлением информации о деньгах, и поступлением собственно денег. И они просто не понимают, что делать в ситуации, когда деньги приходят мгновенно.

Вот представьте ситуацию: вы грузили свою продукцию всегда на пятый день, а теперь обязаны отгружать в онлайне. Это неизбежно влечет за собой изменения в нескольких производственных цепочках: под грузы нужен транспорт, для транспорта нужно горючее, персонал, техобслуживание и так далее. Произвести перенастройку системы из многих звеньев непросто. Так что игроки должны обеспечивать готовность к изменению скорости движения денег.

- Тут надо начинать с того, как мы взаимодействуем с другими игроками в целом: в каких зонах мы с ними конкуренты, в каких - партнеры. С большинством банков мы конкурируем, будучи подразделением банковской структуры. При этом у всех крупных банков, задающих тренд, есть инновационные дивизионы, в том или ином виде. Ассоциация ФинТех - это наша коллаборация по развитию инфраструктурных решений. За доли рынка банки борются, но многие инфраструктурные проекты реализуют совместно. Часто потому, что это нужно клиенту.

Банки сами по себе консервативны, они не любят меняться. Заставить их меняться может только внешний фактор - либо клиент, либо конкуренция, либо регулирование. Много драйва создают в этом плане именно клиенты: это они вынуждают банки совместно работать над инфраструктурой.

Например, сейчас НРД реализует проект «Транзит 2.0». Его идея состоит в создании своего рода пула расчетных систем. Ведь крупный бизнес работает с разными интерфейсами, открывает счета, как правило, в нескольких банках: числом от 3 до 20. Для взаимодействия с каждым банком нужно создавать отдельную систему «банк-клиент». НРД предлагает всю эту совокупность каналов, работающих в разных режимах и форматах, заменить одним, своим каналом. («Вестник НАУФОР писал об этом проекте. См. «Парад платежных поручений», - ВН, №3, 2019). Иными словами, создавая проект «Транзит2.0», НРД пошел от запросов клиентов. Они знали, что есть определенная проблема - и создали для банков стимул меняться для решения этой проблемы в интересах клиентов.

- Работа Центра ориентирована на запросы клиента, сотрудникам дается определенная степень свободы для реализации своих инициатив. Мы идем от клиента; мы плотно работаем с продуктами; среда банка всему этому способствует.