ИНТЕРВЬЮ: Сергей Титов
(Вестник НАУФОР №6 2020)

Сергей Титов, директор департамента денежного рынка Московской биржи, объясняет Илье Викторову (PhD, исследователь Стокгольмского университета), чем отличается юридическая схема КСУ от пая ПИФа и как изменился рынок репо после того, как возможность работать на нем получили нефинансовые корпорации.

Преимущества клиринговых сертификатов участия очевидны, аналогов этому продукту в мире нет

В ЕДИНОМ ЛИКВИДНОМ СТАКАНЕ

- Сергей, каким образом на Московской Бирже возникла идея сделать клиринговый сертификат участия?

- Возникла идея предоставить участникам торгов возможность секьюритизации обеспечения, которое они отдают при совершении сделок репо, с правом его замены так же, как в операциях с корзиной ценных бумаг, но с участием центрального контрагента (ЦК). Схема такой сделки заключается в том, что участник, переводя имущество в пул обособленных активов, получает долю уже в этом пуле. Это своего рода аналог пая. Но юридическая суть этой сделки не вполне аналогична сути получения пая в ПИФе. При работе с паевым инвестиционным фондом инвестор вносит в фонд свое имущество и получает долю в нем, на этой стадии все похоже. Но дальше начинаются различия. После получения пая ПИФа его владелец теоретически может получить имущество других участников. Или его имущество может быть продано, трансформировано во что-то иное. Мы же понимали, что участники торгов репо юридически хотели бы оставаться собственниками имущества, переведённого в пул.

- Почему это важно?

- Для того, чтобы получать все преимущества владения своими ценными бумагами: участвовать в голосованиях, получать купонные и дивидендные доходы. Существует, кроме того, проблема налогообложения доходов по репо. Она возникает, когда покупатель по первой части сделки репо, который юридически является акционером на «дату среза», должен передать дивиденды продавцу по первой части сделки репо, то есть изначальному владельцу. Что делать, если у контрагента налоговая ставка другая, если возникает проблема разницы налоговых статусов? Эта проблема существует на рынке репо достаточно давно. И вот таким изящным образом мы хотели её решить: чтобы участник юридически оставался владельцем тех активов, которые он перевёл в имущественный пул.

В этой схеме владелец конкретного актива получает те же голоса на собраниях владельцев, те же самые доходы, платить налоги по своей налоговой ставке. При этом он может получать рефинансирование под свой портфель ценных бумаг.

По этому вопросу мы общались и с саморегулируемыми организациями, и с Банком России. И совместными усилиями пришли к выводу, что было бы неплохо создать ценную бумагу особого типа, учитывающую указанные потребности участников денежного рынка. В российском праве такой конструкции ранее не было. Наверное, и в мировом праве тоже: во всяком случае, мы аналогов не нашли.

КСУ - это ценная бумага, которая не является ни акцией, ни облигацией; она удостоверяет право на получение имущества, которое собрано в пуле активов для сделок репо. Или, в особых случаях, право на получение номинальной стоимости сертификата участия в денежной форме.

Для удобства операций мы определили номинал сертификата равным одному рублю, и стоимость его не меняется. То есть, когда участник переводит ценную бумагу в имущественный пул, то получает количество КСУ, равное оценке этой бумаги в рублях по рыночной стоимости, за вычетом определённых дисконтов. В итоге, если, допустим, я перевожу в пул ценную бумагу стоимостью 100 миллионов рублей, а при этом haircut составляет 10 %, то я получаю 90 миллионов КСУ, каждая стоимостью 1 рубль.

Таким образом, сама идея КСУ появилась как ответ на конкретные запросы рынка. Дальше разрабатывались уже технические детали, был реализован - опять же, совместно с Банком России - целый пакет законодательных инициатив.

- А было ли в то время понимание, что рынок КСУ может так вырасти, как это произошло реально?

- Мы понимали, что какую-то долю рынка сделок репо с центральным контрагентом этот продукт получит. Предполагали, что, возможно, эта доля составит 10%, может быть, 20%. Но поскольку инструмент совершенно новый, то не все участники смогут быстро его имплементировать: требуется создать отдельный депозитарный учёт, отдельный бухгалтерский учёт, отдельный расчёт нормативов. И кто-то придет к этому быстро, а кто-то медленнее. Так и произошло. В феврале 2016-го года инструмент был запущен, но существенный рост произошёл только в 2017-м. Весь 2016-й год участники присматривались к новому инструменту.

- Кто сегодня является основными участниками рынка КСУ?

- Сейчас на рынке репо с КСУ присутствуют три группы участников. Основные участники - банки, также значительную часть рынка занимают брокеры, а сейчас появилась новая категория - корпоративные клиенты. В соответствии с российским законодательством, корпоративные клиенты не имеют прямого доступа к рынку репо, потому что это организованный рынок ценных бумаг. На нем могут работать только компании, имеющие лицензию Банка России на операции с ценными бумагами. Чтобы допустить корпорации, мы создали отдельную точку входа. Биржа присваивает корпорации статус участника торгов и участника клиринга, - но не на рынке ценных бумаг, а на рынке депозитов. Корпорация размещает денежные средства на рынке репо с КСУ, но ценную бумагу при этом не получает.

- А куда девается ценная бумага?

- Ценная бумага остаётся у центрального контрагента. То есть со стороны корпорации получается беззалоговое размещение денег у центрального контрагента. Таким образом, корпорация получает возможность участия в рынке репо, но с некоторыми особенностями. В книге заявок на привлечение денежных средств могут стоять только банки и брокеры, - игроки, имеющие лицензии на операции с ценными бумагами. Но в верхней части стакана, где стоят заявки на размещение денежных средств, могут работать и участники рынка репо с КСУ, и участники рынка депозитов с ЦК. То есть, помимо банков и брокеров, доступ к размещению получают корпорации. При этом рынок получается целиком анонимный и открытый, все его участники видят одни и те же цены.

- А что это за корпорации?

- Не буду их называть, но это все крупнейшие российские эмитенты.

Сейчас рынок репо с КСУ занимает около 20% рынка биржевого репо. Внутри этого сегмента корпорации занимают от одной трети до половины, в зависимости от конъюнктуры.

- Насколько я знаю, аналога такому продукту нигде нет.

- Мы аналогов не нашли. Здесь Россия идёт впереди, имеет несомненные плюсы. Но также возникают определённые сложности. Россия, как вы знаете, старается соответствовать мировому законодательству в части банковского регулирования. А в мировой практике повсеместно применяются Базельские стандарты, но в них ничего не говорится про КСУ. Это иногда вызывает дополнительные вопросы в расчёте нормативов внутри банков, которые пользуются этим инструментом.

- А насколько этот продукт известен в мировой профессиональной среде?

- Сейчас, как мне кажется, КСУ ещё не приобрел той известности, которую заслуживает. Но европейские коллеги пристально следят за развитием этого инструмента и вполне могут в скором времени что-то подобное внедрить у себя. На международных форумах по денежному рынку представители ICMA, Euroclear задают много вопросов, изучают детали. Преимущества КСУ очевидны. Сейчас на рынке репо с ЦК участник должен заключать сделку по каждой конкретной ценной бумаге в соответствующем стакане. Если он хочет параллельно сделать привлечение под другую бумагу (скажем, под другую ОФЗ), то должен открыть другой стакан. Там стоят другие заявки, может быть другая ликвидность, могут быть разные цены. Это неудобно.

Репо с КСУ решает эту проблему. Участник создает портфель разнообразных ценных бумаг, переводит его в имущественный пул и получает одну ценную бумагу. С этой бумагой, КСУ, он заходит в единый, очень ликвидный стакан. Потому что все участники, которые перевели в имущественный пул свои портфели активов и получили одну и ту же бумагу, торгуют в одном стакане. Стакан становится мегаликвидным. Причем все происходит онлайн. Перевел активы в пул, в ту же секунду получил КСУ. Следующая транзакция - одним кликом заключается сделка. И всё! Рефинансирование портфеля произошло. Можно заключить эту сделку на месяц, на год - и забыть.

- Меняется ли список обеспечения, принимаемого в имущественный пул?

- Раньше список был фиксированным. Сейчас по просьбе участников мы сделали его динамическим. Причем создали не один имущественный пул, а несколько.

Есть отдельный имущественный пул, в который принимаются только облигации наивысшего качества, так называемый «КСУ облигации». Есть отдельный пул акций. Есть отдельный пул ценных бумаг не самого высшего качества (там более жёсткие haircut'ы), туда принимаются и акции, и облигации из более широкого списка. И есть четвёртый пул - пул ОФЗ.

Список обеспечения стал динамическим. Новые ценные бумаги выпускаются постоянно, и сейчас, благодаря динамическому списку, у Московской Биржи уже есть возможность допускать их к торгам репо фактически в режиме онлайн.

- А кто принимает решения о допуске конкретной бумаги в имущественный пул, о размере haircut - сам НКЦ?

- Да, наш центральный контрагент имеет надежную систему риск-менеджмента, собственные методики расчёта риск-параметров. При допуске бумаги как на торги, так и в имущественный пул оценивается ее ликвидность, срок погашения, кредитное качество эмитента, параметры выпуска, то есть целиком конкретный выпуск и в итоге назначается тот haircut, с которым он будет торговаться.

Оценки НКЦ обычно более консервативны, чем рыночные.

- На рынке репо с КСУ присутствует Федеральное казначейство?

- Теперь - да. Они подключились в конце прошлого года. Работают по той же схеме, что и корпорации. Федеральное казначейство имеет в своем распоряжении много инструментов, в том числе - депозиты с ЦК.

- Каково сейчас соотношение между биржевым и внебиржевым рынком репо?

- Это интересный вопрос, потому что соотношение можно считать разными способами: по объёму торгов или по открытой позиции. Разница в сроках сделок.

Недавно соответствующий обзор выпустила саморегулируемая организация НФА. Они сделали вывод, что по объёму открытых позиций биржевой и внебиржевой рынки приблизительно равны. Но по объёму торгов биржевой рынок занимает 80-90% от всего рынка репо. Это означает, что на OTC сделки очень длинные: они заключаются на три месяца, на полгода. А биржевые рынки - это рынки управления текущей ликвидностью. Поэтому на бирже проходят большие объёмы сделок, около триллиона рублей в день. Но это в основном сделки овернайт, а также на сроки одна-две недели, максимум месяц.

Длинные сделки репо на внебиржевом рынке очень часто заключаются на базе взаимных договорённостей между участниками. Для того чтобы один участник дал другому деньги на полгода, у них должны быть устоявшиеся отношения. Это стабильный узкий круг контрагентов, знающих друг друга. Следует добавить, что такие сделки могут заключить друг с другом в основном крупные участники.

Биржевые сделки могут быть и на короткие сроки, и зачастую таковыми являются. Например, на биржу выходит компания для рефинансирования своей текущей деятельности. Это может быть брокер, который выдал маржинальный кредит своему клиенту. Сегодня он получает под этот кредит рефинансирование на рынке репо, завтра клиент закрыл свою маржинальную позицию, и брокер закрывает свою сделку репо. Банки тоже дают друг другу ликвидность на условиях овернайт. Такое управление ликвидностью происходит каждый день, идет ее постоянное перераспределение. И именно на основе этих сделок формируются референсные ставки. Чем больше сделок происходит, тем более репрезентативна ставка.

Поэтому оценивать рынок репо - его ликвидность, его объём - наверное, все же правильней по объёму заключаемых сделок.

- То есть биржевой рынок и ОТС выполняют в финансовой системе разные функции?

- Да. Оперативное управление ликвидностью, money market, - это всё же биржевой рынок репо, а долгосрочное финансирование - внебиржевой.

Крупные компании зачастую имеют свой портфель ценных бумаг, в которых держат оперативную ликвидность. Получать рефинансирование под этот портфель они предпочитают с помощью сделок репо. Это и банку удобно: если банк выдает кредит под залог ценных бумаг, то в случае невозврата ему необходимо проводить определённые судебные процедуры, чтобы реализовать залог. В сделке репо этого не происходит: если кредитору не вернули деньги по сделке репо, он может продавать залоговые ценные бумаги хоть на следующий день. Сделка репо зачастую удобнее, чем классический депозит-кредит, удобнее даже в отношениях клиент-банк вне биржи. Поэтому мы видим рост этого рынка.

Кроме того, расширяется инструментарий денежного рынка: мы активно разрабатывали новые продукты, модернизировали репо с ЦК, запускали валютное репо, добавляли новые ценные бумаги. Развивали и технологии: режимы торгов, условия клирингового обслуживания для операций репо. Рынок рос и из-за этих новаций, естественно.

- Какой индикатор является базовым для рынка репо и денежного рынка?

- Это мой практически любимый вопрос (смеётся). Есть очень ликвидный инструмент денежного рынка - репо с КСУ. Там, как уже сказано, реализован единый ликвидный стакан, там самые узкие спреды, а также широкий круг участников: банки, брокеры, корпорации (то есть, конечные клиенты банков и брокеров). Торгующие в этом стакане участники имеют одинаковую цену для всех. Кроме того, это анонимный и унифицированный стакан. В КСУ все кладут активы в один имущественный пул и получают одинаковую ценную бумагу. Таким образом, качество ценной бумаги на операции не влияет, качество контрагента тоже не влияет, потому что это всегда - центральный контрагент. Это полностью открытый прозрачный рынок. Такой рынок - идеальное место для создания самой правильной референсной ставки.

Вот мы и создали такую ставку в апреле 2019 года. И назвали ее RUSFAR -Russian Secured Funding Average Rate. Это средневзвешенная ставка стоимости обеспеченных денег в России. Индикатор рассчитывается на базе репо с КСУ, самого ликвидного и эффективного сегмента российского денежного рынка. Более 200 участников формируют рыночные ставки в анонимном безадресном режиме, котировки поддерживают более 20 маркетмейкеров. Ежедневно считается целая кривая ставок: есть стаканы овернайт, недельный, двухнедельный, на один месяц и на три месяца. Публикуется кривая этих ставок на сайте rusfar.ru. Ставка RUSFAR считается на основе сделок в стакане и заявок. Естественно, сделкам отдаётся приоритет. Но даже ставка, которая посчитана с использованием заявок, лучше, чем методика LIBOR. Потому что ставка LIBOR считается опросным методом, банки зачастую не обязаны делать сделки по ней. Заявки в биржевых стаканах - твёрдые котировки, по которым в любой момент может пройти сделка.

Ставка одобрена и специальным комитетом по индикаторам и ставкам при НФА, и участниками рынка. Мы уже создали на ставку RUSFAR процентные свопы (Overnight Index Swap) и фьючерсы на рублёвую и на долларовую ставку RUSFAR овернайт на срочном рынке. Есть долларовый стакан репо с КСУ. Поэтому мы с вами теперь имеем возможность на ежедневной основе следить за тем, сколько стоят доллары в России.

- Кому нужны сделки репо с КСУ именно в валюте?

- На рынке репо доллары привлекают и брокеры, и банки. И те, и другие привлекают доллары для рефинансирования своих позиций - например, для рефинансирования активов, номинированных в валюте; для рефинансирования клиентских портфелей. Многие клиенты в России покупают еврооблигации, номинированные в долларах. Для рефинансирования этих портфелей игроки привлекают доллары на рынке репо. Под еврооблигации на рынке Московской Биржи можно получить рефинансирование и в рублях, и в валюте.

- Ставка RUSFAR на межбанковском рынке уже стала лидирующей?

- Пока нет. Из-за инерции, конечно же. Мы не собираемся конкурировать с RUONIA. RUONIA - это ставка, которая считается по необеспеченным сделкам. Наша ставка - это ставка обеспеченных денег. В качестве индикатора обеспеченных ставок в России RUSFAR - лучшая ставка, это признают все.

- Используется ли RUSFAR активно для, например, кредитования банками своих клиентов по плавающей ставке?

- Пока что ещё нет. Пока что этой ставкой пользуются только профессиональные участники: при торговле фьючерсами, свопами overnight, процентными деривативами. Прошло еще очень мало времени. Ведь для того, чтобы поменять, скажем, долгосрочные договоры с клиентами, нужно время: в этих договорах часто прописана ключевая ставка. В России многие банки кредитуют своих клиентов в привязке к ключевой ставке Банка России. Какие-то сделки совершаются под ставку Mosprime. А ставка Mosprime, участники рынка это признают, уже теряет свою актуальность. Она считается как раз опросным методом. Поэтому в том числе и Банк России сейчас думает, на какую же ставку в итоге ориентироваться.

Мы думаем, что, наверное, самый правильный путь для участников рынка - ориентироваться на два индикатора - ставку необеспеченных денег RUONIA и ставку обеспеченных денег RUSFAR.

- Всё-таки на рынке репо с КСУ доминируют самые короткие сделки, овернайт. Вы стремились как-то их продлить?

- Именно этим и занимаемся. Мы развиваем процентные деривативы на ставку RUSFAR, создали фьючерсы на эту ставку, - все это для того, чтобы участникам было удобнее управлять своим процентным риском на более длинном горизонте. Кроме того, мы ставим в стаканах репо с КСУ маркетмейкеров на длинные сроки, вплоть до трёх месяцев. Это означает, что сделки все больше и больше удлиняются именно в сегменте КСУ.

- Почему так происходит?

- В том числе из-за самого инструмента. Потому что, например, если участник хочет получить рефинансирование под какую-то конкретную ценную бумагу и отдает ее в обычное репо на месяц, но вдруг возникает потребность эту бумагу продать или отдать, то сделать это невозможно. В репо с КСУ такой проблемы нет. Если участник внес в пул обеспечения какую-то ценную бумагу и она ему вдруг понадобилась, то он переводит в пул другую бумагу, а нужную забирает. И жизнь продолжается. Клиринговый сертификат участия как раз создан для того, чтобы заключать более длинные сделки и при этом иметь возможность замены обеспечения по этим сделкам онлайн.

- Каковы сроки самых длинных сделок?

- Проходят сделки на три месяца, даже на полгода. Можно и на год сделать сделку, но это пока скорее экзотика. На полгода несколько сделок уже заключалось.

- Зачем вы удлиняете сроки сделок?

- Мы бы хотели развивать кривую ставок для сделок разной длины, не только сделок овернайт. Нужно понимание, сколько стоят в России деньги на два месяца, на три месяца. С появлением кривой RUSFAR такое понимание начинает появляться. Банку России тоже нужны соответствующие индикаторы для прогнозирования денежно-кредитной политики.

Кроме того, удлинение ставок всё-таки говорит о том, что у людей появляются среднесрочные планы управления ликвидностью. Это же хорошо!

Если RUSFAR находится значительно ниже/выше ключевой ставки Банка России, то что это означает? О чём сигнализирует?

- Если рыночная ставка становится значительно выше ключевой, это означает, что в системе не хватает денег. Игроки начинают занимать и, естественно, тем самым стимулируют рост ставок. Если же ликвидности в системе много, то игроки свои ресурсы более агрессивно размещают, - и, естественно, давят ставку вниз, на значения ниже ключевой. Поэтому Банк России может по значению рыночной ставки понять, что делать: надо ли изъять лишнюю ликвидность с рынка или, наоборот, добавить ее. Если банку срочно нужны деньги, и на рынке он, допустим, не сможет их взять, то всегда может привлечь деньги через операции репо с Банком России, по ставке, на один процентный пункт выше ключевой ставки. А по ставке, на один процентный пункт ниже ключевой, банки могут деньги в Банке России разместить.

Если рынок прижимается к верхней границе, то Банк России понимает, что ликвидности не хватает: может быть, стоит провести аукцион, разместить деньги в репо. Если ставка уходит ближе к нижней границе, то Банк России понимает, что ликвидности много, поэтому может изъять лишнюю ликвидность с рынка, выпустив краткосрочную облигацию Банка России, например. Это операции денежно-кредитной политики. Для их проведения регулятору важно иметь возможность ориентироваться на соответствующие ставки рынка.

- Ставки RUONIA для Банка России недостаточно?

- Динамика ставки RUONIA очень похожа на динамику ставки RUSFAR. Но по методологии RUONIA - это ставка, которая считается, исходя из нужд самых крупных банков. По ней привлекаются необеспеченные деньги, без участия центрального контрагента. Ставка RUSFAR формируется всеми игроками. Любой участник торгов может зайти в стакан КСУ и заключить сделку. То есть RUSFAR формируется рынком, тогда как RUONIA - лишь кругом самых крупных участников. Поэтому методологически Банку России, наверное, стоит учитывать и одну ставку, и другую.

- Какую роль играют оценки рейтинговых агентств: и российских, и международных, при допуске бумаг тех или иных эмитентов в имущественный пул? Национальный клиринговый центр учитывает рейтинги?

- Конечно. Как я уже говорил, при допуске бумаг в имущественный пул (неважно, к междилерскому репо или к репо с ЦК, или репо с КСУ) оценивается ликвидность бумаги, срок ее погашения, объем выпуска, рейтинг. Небольшой выпуск (скажем, на 500 миллионов рублей) вряд ли будет допущен, - во всяком случае, к нему будет применен изрядный haircut. Если же выпуск большой и он ликвиден, то, скорее всего, haircut по нему будет невысоким. Бывает, отдельный выпуск рейтингуется лучше, чем эмитент в целом.

Сейчас нормативное регулирование дает НКЦ возможность принимать самостоятельные решения. Нет жёсткого отсечения по рейтингу: условия, что в пул следует допускать бумаги не ниже конкретного значения рейтинга. НКЦ должен сам решать, насколько выпуск хорош с точки зрения его собственного риск-менеджмента. Выпуски с низким рейтингом, конечно, не берутся. Также НКЦ считает свой внутренний рейтинг, он тоже учитывается. В итоге принимается комплексное решение.

- Риски участников рынка на рынке репо с центральным контрагентом снимает сам НКЦ. Но вот случается форс-мажор, глобальный кризис, например. Или рост дефолтов по корпоративным облигациям. Что делается в таком случае?

- У НКЦ в этой связи не было проблем.

Нaircut'ы по определенным бумагам сразу очень сильно увеличиваются: если у бумаги рейтинг не очень высокий или если наш риск-менеджмент увидел, что эмитент этих бумаг испытывает определённые проблемы. В такой ситуации центральный контрагент может взять обеспечение из других активов этого участника торгов. Чтобы сделать сделку с одной ценной бумагой, участник чаще всего обеспечивает эту сделку другими ценными бумагами хорошего качества. Поэтому даже если какие-то ценные бумаги испытывают проблемы и участник получает соответствующее маржинальное требование, он может заменить эту бумагу более качественной. В случае же, если участник не согласится, НКЦ имеет право продать его обеспечение и компенсировать свои потери. Поэтому даже в 2014-м году у НКЦ не было проблем с бумагами, прошедшими через дефолт, благодаря качественной системе риск-менеджмента.

В 2008-м году кризис доверия на рынке репо, действительно, привёл к колоссальным негативным последствиям. Но тогда на денежном рынке не было центрального контрагента. Тогда как кризис в 2014-м году привёл лишь к тому, что лимиты участников друг на друга закрылись. Но массового кризиса неплатежей в 2014-м году не было, потому что большинство сделок проходило через центрального контрагента, что обеспечило надежное функционирование системы перераспределения ликвидности между участниками биржевого рынка.

- Но ведь есть еще риски, которые центральный контрагент взял на себя?

- У НКЦ нет необеспеченных лимитов ни на кого из участников. Правила НКЦ таковы, что, чем крупнее участник, тем больше обеспечения ему приходится держать. Это называется «обеспечение под стресс». Мало того, что крупный участник резервирует определенную долю от своей позиции, он ещё дополнительно должен вносить обеспечение другими бумагами на отдельный счёт, если позиция очень большая. То есть, чем участник больше, тем большую долю своей позиции ему приходится обеспечивать. Такая политика позволяет избавиться от существенных рисков.

С момента объединения в 2011 году ММВБ и РТС на Московской бирже сильно поменялись технологии торгов и риск-менеджмента. На сегодня Московская биржа и технологически, и юридически полностью соответствует требованиям европейских регуляторов к центральному контрагенту; наш риск-менеджмент показал свою надёжность в моменты кризисов. Если до сих пор мы не входим в соответствующий список, то причины тут скорее политические. Развитость российской биржевой инфраструктуры находится на очень высоком уровне.

- Вы не могли бы рассказать о последних продуктах, которые предлагаете участникам рынка?

- Надеемся, что уже в этом году сделаем репо с плавающей ставкой. Чтобы участники могли заключать сделки репо, где плавающей ставкой будет RUSFAR, например.

Наша флагманская цель - развитие ставки RUSFAR и процентных деривативов на нее. Мы сейчас активно продвигаем этот сегмент, активно поддерживаем коллег со срочного рынка в развитии этого инструмента. Надеемся, что ставку RUSFAR будут всё больше и больше замечать также и европейские коллеги.

- Каково присутствие нерезидентов на рынке репо с центральным контрагентом?

- Не столь существенно. Потому что это денежный рынок, а на денежном рынке в основном оперируют участники рублевой зоны: российские крупные банки, российские брокеры, российские корпорации. Нерезиденты используют этот инструмент в основном для рефинансирования своих торговых позиций, а дочерние компании иностранных банков в России обычно некрупные.

- Ставит ли Московская Биржа цель привлекать больше нерезидентов с их ликвидностью?

- Если будет спрос, то да. Некоторый спрос мы видим. Для этого сейчас разрабатываем и модернизируем технологии International Clearing Membership. Чтобы международные инвестиционные дома могли выходить на Московскую Биржу в качестве клиринговых членов и заключать (через российские дочерние компании или через российских брокеров) сделки на фондовом рынке (в том числе на рынке репо). Тогда, возможно, этот рынок станет ещё более интересен для них.