Роман Лохов (Вестник НАУФОР №6-7 2011)

Роман Лохов генеральный директор компании "Открытие Капитал"

ПРОСТО БЫТЬ ЛУЧШЕ. Интервью.

Компания "Открытие Капитал" была создана потому, что пришло время для централизованных решений.

Роман Лохов, генеральный директор компании "Открытие Капитал", рассказывает главному редактору "Вестника НАУФОР" Ирине Слюсаревой о том, что электронный брокеридж не обязан быть низкомаржинальным, а также о том, что название компании, которое трудно произнести по-английски, не мешает бизнесу в Лондоне.

- Недавно ФК "Открытие" объявило о создании "Открытие Капитал". Инвестиционно-банковское направление существовало и до этого, почему компания была создана только сейчас?

- В последние несколько лет инвестиционный бизнес "Открытия" развивался очень интенсивно. Это был настоящий взрыв, за три с половиной года существенно выросли доходы, обороты, значимость нашего бизнеса для корпорации. Но из-за этого бурного роста бизнес оказался рассредоточен по нескольким компаниям внутри корпорации. Мы просто не хотели тормозить развитие ради того, чтобы формально вывести весь инвестбизнес в отдельное подразделение. Сейчас мы объединили все направления и создали компанию "Открытие-Капитал", потому что пришло время централизации решений, стратегического подхода, развития корпоративного управления. Теперь мы имеем полноценный инвестиционный бизнес, созданный на базе существовавших структур.

- И какие структуры вошли в "Открытие Капитал"?

- Во-первых, лондонская компания Otkritie Securities Limited - это наш прайм-брокер на развивающихся рынках. Во-вторых, брокерский дом "Открытие" - прайм-брокер с ритейловой составляющей для международных инвесторов, работающих на российском рынке. И, наконец, кипрская Otkritie Finance Limited. Сам банк в структуру "Открытие-Капитал" не войдет, хотя в нем есть несколько важных для "инвест-бэнкинга" бизнес-направлений. Кроме того, в России будет создана дилинговая компания Otkritie Trading, в которой тоже будут сосредоточены собственные операции.

- Вы сказали, что все началось три с половиной года назад - это еще 2007 год или уже кризисный 2008-й?

- Это был конец 2007 года. Все знают, что до кризиса российский рынок рос восемь лет подряд. Нашим конкурентами на глобальных рынках были очень сильные игроки, такие как Deutsche Bank, UBS, "Ренессанс Капитал", "Тройка Диалог". В такой ситуации мы могли, конечно, выйти на лондонскую биржу как ритейловый брокер, оставаясь малоизвестной компанией из России да еще с труднопроизносимым названием, и нагло сказать: "Давайте, торгуйте через нас!". Это было просто немыслимо.

Мы начали с того, что выстроили первую линию "инвест-бэнкинга" - это была электронная торговля. Причем совсем не в том формате, какой был тогда принят в России. Вместо того, чтоб раздать программу QUIK и торговать с малой маржой, мы стали строить чисто институциональный бизнес, по примеру таких игроков как Jefferies Group, Knight Capital Group или Deutsche Bank. Центром нашего брокерского бизнеса стал Лондон, таким образом мы "открывали нашим иностранным инвесторам Россию": с одной стороны, со всеми возможностями "апсайда", а с другой - с пониженными рисками. И это было очень важно, ведь нашими потенциальными клиентами были очень крупные международные институты, которые не приняли бы российские риски. И мы поставили себе цель соответствовать жестко регулируемому английскому рынку, то есть правилам FSA.

- То есть вы предложили "интернет-трейдинг" для крупных институциональных инвесторов?

- Мы предложили "direct market acsess" (DMA) - сервис для банков, брокеров, алготрейдеров, которые занимаются электронной торговлей. Предложили им прямой доступ к рынку за комиссию. Это так называемый "прозрачный путь", которому некоторые российские брокерские дома не хотели следовать, поскольку не хотели занижать свою маржу. Ведь считалось, что “интернет-брокер” не может зарабатывать большие деньги. Но это стало нашим стратегическим решением. В результате, сегодня мы предлагаем доступ к пятидесяти рынкам.

- Похоже это на тот сервис, который построил Максим Малетин для компании "Ренессанс Капитал"?

- Примерно. Скорее, это то, что пытался построить Дима Старенко в "Атоне" в 2003 году. Всё было сделано правильно, просто тогда в России ещё не пришло время для таких услуг. Сначала инвесторы боялись России, потом ADR на рынке было мало. Да и делать все это с Кипра было тяжело.

- Итак, в 2007 году вы вошли в институциональный бизнес и IB?

- Поначалу мы позиционировали себя как чистого брокера. А потом стали добавлять другие бизнес-направления. Мы выбирали те сегменты, которые могли принести большую прибыль.

В кризис мы не сильно пострадали, так как у нас не было больших собственных позиций и "левериджа", как у других больших инвестиционных домов. Более того, во время кризиса мы увидели дополнительные возможности для бизнеса.

Во-первых, высокочастотный "трейдинг". Это одна из последних западных тенденций. Сейчас в мире уже 55% всех оборотов делают "алготрейдеры". И это не просто компании, в которых работает один талантливый студент, написавший хорошего "робота". Это компании, зарабатывающие сотни миллионов долларов и имеющие большую долю рынка по оборотам.

Во-вторых, мы вышли на рынок облигаций, для чего набрали команду и сформировали аналитическую службу.

В-третьих, стали развивать "equities", торговать акционерным капиталом.

И наконец, во время кризиса ФК "Открытие" стала санировать банки. Это позволило нам добавить еще одно бизнес-направление - "money markets", то есть денежный рынок.

Получилось четыре равноправных направления, что позволило нам сильно расшириться. И из простого брокера, предоставляющего DMA и торгующего бондами, мы стали двигаться в направлении "прайм-брокерских" услуг.

Мы очень сильно нарастили "кастоди", и сейчас это направление составляет миллиарды долларов клиентских активов. Мы стали предлагать расчеты, клиринг, РЕПО.

В итоге, полтора года назад в ФК "Открытие" появилось подразделение для работы на глобальных рынках капитала.

В конце прошлого года мы создали мощный интернациаональный "деск" по торговле бондами в России в том числе и для иностранных клиентов, что дало нам возможность делать большие "блок-трейды" и расширить спектр услуг не только на российском, но и на а развивающихся рынках в целом. Для этого в начале 2011 года к нам пришла новая команда во главе с Георгием Урумовым, который раньше работал в HSBC и в Lehman Brothers, а Игорь Вайн сформировал направление корпоративных финансов.

- Какие развивающиеся рынки, помимо России, вы продаете иностранным клиентам?

- Что касается электронного бизнеса, то мы даем доступ к пятидесяти рынкам. То есть фактически на все рынки, где есть какая-то концентрация ликвидности. Если у наших клиентов с большим объемом бизнеса в России возникают потребности торговать, например, в Восточной Европе, то они, естественно, хотят совершать все операции из одной точки доступа и иметь "прайм-брокера". Но на всех развивающихся рынках мы не можем оказывать полный спектр услуг. В ближайшие 5 лет мы, скорее всего, не будем открывать офис в Индии или в Бразилии и точно не будем инвестировать в аналитику бразильских бумаг. Но все, что касается прямого доступа, мы предоставляем, идя через партнерство. В частности, можем обменяться с партнерами аналитикой. Экзекьюшен у нас супер, поскольку для того, чтобы давать клиенту нормальный сервис, не обязательно быть прямым участником национальных бирж.

Мы можем также оказывать кастодиальные, депозитарные услуги. Можем делать репо и так далее. Предлагаем сделки с производными практически на всех развивающихся рынках, на которых можно торговать деривативами (Южная Африка, Индия, Корея).

Если говорить о денежном рынке, то там на данный момент мы полного спектра услуг не предоставляем. То есть, операции с рублем как угодно - против доллара, евро и так далее, но мы точно не предоставляем услуг в бразильских реалах против индийских рупий.

Есть корпбизнес, на котором надо фокусироваться, и есть дополнительные сервисы, которые требуются либо нашим уже существующим клиентам, либо там, где мы видим огромный потенциал.

У направления fixed income мы видим потенциал на развивающихся рынках, многих это интересует, поэтому мы инвестировали в эту команду и оказываем там полный спектр услуг. Наша аналитика будет покрывать не только Россию, но глобально развивающиеся рынки. А вот в отношении equities мы развивающиеся рынки не покрываем. У нас есть макроэкономик вью, но детально мы их не покрываем.

Словом, что касается прямого доступа и агентских сделок, то мы их делаем на всех рынках. Что касается сделок IB - то нет. Мы не фокусируемся на входе в Индию и на советах, как одной индийской компании купить вторую индийскую компанию.

- Грубо говоря, если клиент может совершать операции сам, то вход вы ему предоставляете на любой рынок. А если ему нужно сопровождение, какие-то сервисы, помимо доступа, то это вы предоставляете в зависимости от рынка, правильно я поняла?

Да, это зависит от уровня услуг. Если клиенту нужны просто прямой доступ и торговля - то это без проблем везде. Если клиенту нужна торговля бондами - без проблем везде. Если нужны услуги МА, - то нет, это не наш бизнес. А вот в России (и на Украине) мы можем сделать все. Чем дальше от России, тем меньше количество оказываемых нами услуг.

- Что касается строительства бизнеса, то здесь уже все сделано - или есть незавершенные участки?

В основном инвестмент-банк построен. У нас полный спектр услуг, команда собрана, бизнес-лидеры определены, и наш инвестбанк зарабатывает деньги. Большие деньги. И на определенных бизнес-линиях наш банк даже занимает лидирующие позиции.

Значит ли это, что сделано все? Нет.

Может ли все быть сделано когда-то? Тоже нет.

Не тот бизнес.

Но если говорить о том, закончился ли для нас агрессивный рост, то в каких-то областях да, а в каких-то - нет.

Мы все еще усиливаем команду корпоративных финансов. Мы усиливаем оперейшенс и ИТ-инфраструктуру. В этой области у нас будет еще несколько сильных приростов, потому что есть несколько очень агрессивных идей. Но об этом будем говорить потом.

- Обычно мало кто любит говорить об ИТ-решениях, это такая достаточно интимная тема…

Но в ней есть общие для всех вещи. Скажем, высокочастотный трейдинг - это большая часть электронного бизнеса. Технологии приобретают все большую важность. Десять лет назад можно было работать, имея телефон, бумагу для записей и доступ на биржу. И заработать на Газпроме безумные деньги. Сейчас мир меняется. Москва стала строить финансовый центр, биржи объединяются, появится центральный депозитарий, и это значит, что в обозримом будущем Россия станет развитым, а не развивающимся рынком.

Развитым не в той степени, что, допустим, Германия. Но совершенно точно, не таким, как сейчас. А развитый рынок очень технологичен. Это не значит, что все основано только на технологиях. Естественно, есть аналитика, система принятия решений и многие другие вещи, которые являются важными составляющими инвестиционного бизнеса. Но роль технологий не следует недооценивать.

Конечно, в IT есть внутренние секретные вещи. Но есть и общая хай-тек составляющая, которая приносит десятки миллионов долларов. Просто пока на нашем рынке не все это понимают.

- Но, как мне кажется, та же биржа РТС много работает с алготрейдерами?

В целом это направление у нас работает очень слабо. Еще раз повторю, около 55% объема мирового рынка делается высокочастотными ордерами. Это не студенты делают, которые написали какие-то свеженькие программы после лекций. Это огромные мощные компании, делающие арбитражные стратегии и зарабатывающие сотни миллионов долларов. Уровень high-frequency операций в нашей стране пока низкий. Когда мы вошли в этот бизнес, ордер на бирже исполнялся за 300 миллисекунд, и это никого не волновало.

В Америке, в Лондоне идет борьба не за миллисекунды, а за микросекунды. Совсем другой уровень бизнеса!

Сказанное не значит, что высокочастотная торговля будет нашим основным бизнесом. Это лишь часть электронного бизнеса, но важная часть, которая приносит хорошие деньги. Я назвал этот бизнес как пример того направления, которое в России развито недостаточно. Это лишь один из примеров!

Есть и другие. В России недоразвит рынок деривативов. Недоразвит рынок структурных продуктов. У нас нет биржевых фондов. В целом, очень многие продукты и сервисы на нашем рынке еще не присутствуют. Так происходит вовсе не потому, что в России живут глупые люди, а потому что рынок - любой - развивается постепенно. Это нормально. Прежде чем торговать электронно, нужно, чтобы на бирже появились хотя бы акции, правда?

Так все и происходило. В 2000-х годах в России образовался рынок акций, и после этого появилась электронная торговля. Потом у клиентов появилась потребность усилить research, и это было сделано. И так далее. В принципе, никто ничего нового не изобретает. Развитие российского рынка повторяет историю развития, скажем, американского рынка. Так что разрыв с Европой у нас сейчас составляет три года, а с США - семь лет, примерно.

- Когда посмотришь количество торгуемых акций у нас и у них, то разрыв не кажется таким маленьким.

Ну, это уже макроэкономика. Хорошо. Можно для сравнения взять Австрию или Польшу. Вопрос технологий, управляемости, вообще принципов работы рынков капитала, конечно, завязан на масштаб, но это не самый важный параметр. Если взять, например, рынок Швейцарии, то по размеру этот рынок намного отличается от американского, но технологически - нет. Никто там не торгует с бумажкой по телефону.

- Есть ли у вас пожелания к российской биржевой инфраструктуре?

Вопрос шире. Мы не просто знаем, что нам нужно от российской биржевой инфраструктуры, - мы реализуем эти потребности. Мы активно участвуем в работе биржевых комитетов, у нас всегда был представитель в совете директоров ММВБ и в совете директоров РТС. И мы лоббируем потребности не только ФК “Открытие”, - есть вещи, которые нужны всем участникам рынка. Некоторые из них зависят только от бирж, а некоторые факторы - системные.

Но в целом это стандартные вещи. Россия должна привлечь на свой рынок иностранных игроков. Если мы хотим иметь финансовый центр, то доступ сюда иностранных игроков должен быть облегчен. Для того чтобы это случилось, должны быть четко соблюдены определенные условия. Нужен центральный депозитарий, нужен центральный контрагент, нужны расчеты Т+3, многие вещи должны быть регулируемыми, должна появиться возможность развивать новые продукты. Все это много раз обсуждалось, и все эти условия должны быть, в конце концов, реализованы.

- То есть, задачу создания МФЦ вы оцениваете как реализуемую?

Любая задача является реализуемой. Это вопрос желания. Наши биржи должны быть похожими на европейские. Вот цель.

- Часть крупных российских инвестиционных банков сейчас принадлежит государству. Искажает ли это конкурентную среду?

Если говорить именно об инвестиционно-банковском бизнесе, то крупные государственные игроки имеют в нем большие преимущества. В определенных сервисах важен баланс, поэтому чем он (баланс) крупнее, тем лучше. Независимо от формы собственности. А государственные структуры в России имеют большие объемы средств. Возможно также, что госструктурам облегчен доступ к крупным сделкам. Если акционер - государство, то естественно, что оно поддерживает в первую очередь свой бизнес. Например, у компании “ВТБ капитал” очень большие преимущества на рынке IPO, и мы не считаем, что можем быстро догнать их в этой сфере.

Но при построении инвестиционно-банковского бизнеса очень важно понимать, где ты находишься. У частного банка тоже есть преимущества. Он может быть более гибким, более технологичным. Клиент может прийти в частный инвестбанк именно потому, что не хочет иметь своим партнером государство.

Компания "Открытие капитал" не боится конкуренции. Более того, на определенных бизнес-линиях мы уже являемся лидером. Если взять электронную торговлю, то здесь мы четко впереди. Мы более технологичны, и доказываем это оборотами и количеством клиентов. На рынке equity мы еще не лидируем, но у нас есть все для того, чтобы стать лидером - сильные трейдеры, сильные сейлзы, сильная аналитическая команда. И если говорить о клиентских сервисах, где не так важен баланс, то конкурировать там не мешает ничто. Ты просто должен быть лучше!

Для того, чтобы конкурировать на глобальных рынках, нужны люди, технологии, стратегии, склонность к инновациям, способность быть быстрее, гибче и лояльнее конкурентов. И агрессивней. Именно эти факторы ведут к успеху. А нашего размера, и нашего баланса, и нашего профессионализма для этого вполне достаточно.